Всем привет.
Сегодня мы перепечатываем с небольшими сокращениями самое свежее интервью очень известных и заслуженных фанатов Зенита объединенному сайту фанатов и болельщиков Landscrona.ru
Полную версию вы можете прочитать на сайте Ландскрона, пройдя по ссылке
Итак:
Интервью с Сапогом и Левшой - 2013
Интервью у этих фанатов хотелось взять уже очень давно, и вот, наконец, предоставился случай! Два друга, повидавшие с «Зенитом» весь СССР, всю Россию и практически всю Европу. Те, чья дружба проверена не только временем, но и тысячами километров. Одни из тех, кто тянул на себе фанатское движение в непростые союзные и перестроечные годы. Парни, за плечами которых на двоих пробито более пятисот выездов за «Зенитушку». Сапог и Левша – два друга и уважаемых фаната – ответят нам на интересующие многих вопросы, расскажут о 80-х и поделятся своим мнением по поводу современного фанатизма.
Левша, Сапог, Мишель. Фото середины 80-х
Привет парни! Спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы! В первую очередь хотелось бы поздравить тебя, Левша, с пробитием в Брюсселе своего 250-го выезда. Это воистину фантастическая цифра!
Левша: Спасибо!
С какого года вы болеете за «Зенит», и с чего это началось? Когда вы первый раз пришли на стадион, на какой сектор?
Сапог: Впервые я пришел на стадион году в 72-73-м, мне было тогда 7-8 лет. Помню, как отец выводил нас на футбол всей семьей, с мамой и сестрой. День игры был для нас праздником и с самого утра посвящался исключительно футболу. Приходили намеренно за пару часов до матча, чтобы понаблюдать, как собирается весь стадион, как разминается команда, чтобы познакомиться с соседями по сектору и проникнуться атмосферой предстоящей игры, почувствовать себя частицей происходящего. В основном ходили на 32-й сектор. Отец любил садиться там, откуда выходили футболисты, старался высунуться подальше, подбодрить команду громким выкриком.
Начиная с 77-го года родители уже отпускали меня одного, с условием обязательного возвращения домой после матча, а в 80-м, в 16 лет, я уже обрел полную свободу в этом плане.
Левша: Мой отец приводил меня на стадион не очень часто, и он не был поклонником какого-то конкретного сектора. Помню только, что однажды, году в 80-м, попав на 33-й сектор, отец сказал, что больше мы туда не пойдем никогда: «Одни матершинники, мешают смотреть футбол, кричат, размахивают руками!». А мне запомнилось! (смеется).
Самостоятельно на футбол я попал году в 82-м, со старшими друзьями. А когда подрос, начиная с 85-го года, стал сам целенаправленно приходить на 33-й сектор.
Какой первый выезд пробили?
Сапог: 5 июня 1981-го года, ЦСКА. Первый выезд, сразу на собаках, потому что был уже научен товарищами, что за билет платить не надо. Очень понравилось, зацепило. С тех пор все разговоры были только об этом. Мама, конечно, без особого энтузиазма отнеслась к моему новому увлечению, но так как учился я вполне хорошо и поведением отличался примерным, то родители отпускали меня на выезда без каких-либо проблем.
Левша: 9 марта 1986-го года, со свиньями. Дома меня, естественно никто не отпускал, денег никто на это не давал, и вот с одноклассником, фаном Веденеевым, под предлогом отъезда к друзьям на дачу, отправились на выезд в первый раз. Поехали поездом, проезд стоил 8 рублей в обе стороны, по ученическому билету. Собаками стали ездить уже позже. Матч проводился на стадионе ПФК ЦСКА, который вмещал всего около 4х тысяч зрителей. Билеты продавались только в день матча, заранее их купить было невозможно. Помню, в течение трех часов стоял в очереди, мордой вжатый в стенку, потому что пошевелиться было невозможно. Какому-то мальчику рядом, еще младше меня, руку сломали, пока передавали билеты через голову. Но это меня не напугало, футбол меня очень привлекал.
Откуда такие "погоняла" (клички, прозвища - прим. ред.), Левша и Сапог?
Сапог: Меня короновал Беломор, уже даже не помню, за что! Это случилось на вокзале в городе Вильнюсе, сидели в каком-то кафе и решили, что хватит уже друг друга называть по именам. Ну и прозвали меня Сапогом – не просто так, что- то точно было, но что - не помню! Помню только слова Беломора: «Обижаться-то не будешь?» - «Нет, - говорю, - не буду!»
Левша: А моя история связана непосредственно с футболом. Когда по молодости надо было получить кликуху, один из старших товарищей припомнил, что я когда- то принимал участие в первенстве города, играл левого полузащитника. Так и стал Левшой.
Участвовали вы когда-нибудь в «обувалове» молодых фанатов? И как вообще к этому относились?
Сапог: Что касается меня – ни разу вообще. Когда я пришел на сектор, такого не было. Думаю, что это началось году в 82-м, или даже позже.
Левша: Я лично не участвовал, но присутствовал в коллективе, который этим занимался. Отнимать, конкретно у меня, ничего не отнимали ... Правда, мне потом это в армии очень пригодилось – когда я туда попал, я уже знал, что такое дедовщина.
А касаемо вопроса, как к этому относиться, - сложно сказать, хорошо это или плохо. Это можно назвать проверкой на прочность. Если ты не напугался, пришел во второй раз, то уже понятно, что ты человек надежный, в случае чего не убежишь, а если не пришел – значит и не нужен ты тут.
Бывали и другие ситуации. Например, когда в Баку уезжали (это был мой 8-й или 9-й выезд), пришел на вокзал человек по кличке Фильтр (ныне его с нами уже нет) и стал клянчить со всех денег, обещая, что купит напитки в поезд. Деньги- то мы отдали, вот только в Баку он с нами не поехал, обманул! Вроде как и обули, но денег никто не отнимал – сам отдал! Развели! (смеется).
С какими-нибудь фанатами из других клубов дружили движами?
Сапог: С хохлами (Динамо), со свиньями (Спартак).
Левша: Я вот помню, что с днепрянами дружили.
Сапог: Но днепрян приезжало всего человек 5!
Левша: Но дома-то их было побольше!
А наши фанаты в каком количестве тогда выезжали?
Левша: Наших на тот момент выезжало порядка 40-60-ти человек. На моей памяти больше всего наших приехало в Киев в 88-м, около 80-ти человек. А там еще и «Алиса» выступали как раз почти в это же время, еще и алисоманов человек 30- ть нас поддержали.
Сапог: Самый массовый выезд начала восьмидесятых – это Вильнюс-83. Наших приехало более 350-ти человек – на тот момент так много, что казалось, будто полгорода отправились за командой. Варшавский вокзал был забит под завязку! Этот матч был для них последней домашкой сезона, и мы туда ехали, соответственно, последними, уже набравшись слухов от остального фанатья про замесы, про националистов. Для нас это был самый ожидаемый выезд, наверно, поэтому и приехало так много народу.
А держались все вместе? Или разбивались по интересам – разбредались по друзьям и по впискам и только на матче виделись?
Сапог: Была основа, человек 30-ть, остальные к основе либо цеплялись, либо уже были отдельно. Кто из основы ездил, те, естественно, все друг друга знали, и держались вместе.
По Союзу интереснее было ездить, чем по России? Скучаете по тем союзным временам?
Сапог: Чтобы вот так скучать и вспоминать «Эх, а как тогда было!» – такого нет.
Левша: Раньше жизнь была совершенно другая.
Сапог: Раньше ведь не было даже отдельного сектора. Собирались, договаривались, куда будем все вместе брать билеты, куда будем садиться. Иногда, на переполненном стадионе (как, например, в Донецке в начале чемпионата), ты садишься на трибуне, окруженный кольцом местных болельщиков, и тебя начинают закидывать всем, что под руку попадется – колбасой, булками, деньгами. А когда нас человек 30-ть шестнадцатилетних ребят в окружении местных, то это ведь непрерывный конфликт на протяжении всего матча! А потом еще и в милицию забирают, потому что милиция всегда на стороне принимающих!
Левша: Вспоминается Баку 87-го года. Тогда впервые в Союзе разыгрывали в лотерею автомобиль по билетам на стадион. Естественно, все билеты на матч были распроданы, и когда мы пришли в кассы, нам ничего не досталось. А стадион вмещает 35000 человек! Нам выписали разовые пропуска и посадили в ложу, хотя «ложа» – это, конечно, громко сказано! Еще даже футбол не начался, только команды вышли на поле, и мы начали шизовать – все, футбол на этом для нас закончился! Нас стали закидывать камнями и вообще чем попало, и через три минуты мы, все повязанные и упакованные, были вывезены со стадиона.
Сапог: И раньше это была вполне себе стандартная ситуация. Бывали такие выезда, на которых мы были только вдвоем. А Левша однажды вообще один ездил. В Ереване и в Баку нас было всего двое. Только начинаешь шизовать, только флаг поднимаешь – все, тебя уже нет! Тебя унесли! Ты появляешься в другом месте, пока менты не окружат.
Левша: Тоски по тем временам точно нет, но было занятно!
Можно ли провести параллели между выездами в Прибалтику в то время и выездами на Кавказ сейчас?
Сапог: Прибалтика уже тогда была для нас заграницей. Мне на тот момент было лет 15-16-ть, и восприятие было совершенно другим. Именно там в первый раз я услышал националистическую тему, антирусскую.
Левша: А отношения с Кавказом, они и раньше были такими же. В Ереване в нас камнями кидались, причем основательно. За пару минут до окончания матча нас вывели всех (человек 15) со стадиона, и матч мы уже досматривали через щель в ограде, а потом сразу в автобус и домой. Иначе вряд ли бы все хорошо для нас закончилось!
А в потасовках с врагами участвовали?
Сапог: Знаменитая драка с ЦСКА на Ленинградском вокзале в 83-м, перемах минуты три. Вот тогда, действительно, фанат выходил против фаната. А на выездах все больше с гопниками, каких-то серьезных встреч не было.
Левша: Я вот в Баку только, с народом на трибуне. Чтобы кого-то конкретно в Питере искать – такого не было.
Сапог: Коней искали, в районе Кирова, можно было даже в парке, парк большой, да и на стадионе тоже.
Когда развалился Союз и появились такие сказочные выезда как Камышин, Асмарал, Тольятти и другие перди, не хотелось забить на все и завязать с фанатизмом?
Сапог: Грустно было, но забить, точно не хотелось.
Левша: На домашки мы ходили всегда, и завязывать не собирались. Бывали такие годы, когда случалось всего 3-4 выезда. Особенно тяжело было, когда играли в первой лиге, в основном ездили только Волки, мы вдвоем, Сабонис и, практически, больше никого.
Честно, не достало в 20-й раз приезжать в Краснодар, Самару и остальные российские города?
Левша: Честно, достало. Тяга к путешествиям присутствует, само собой. Но по двадцатому разу приезжать в один и тот же город, конечно, надоедает, потому что уже даже посмотреть нечего – все видели. Хочется приехать за час до футбола и уехать сразу после финального свистка.
Когда первый раз выехали в Европу?
Левша: Вместе с «Зенитом» это был выезд в Болонью в 99-м. Тогда только появилась возможность беспрепятственно перемещаться по Европе. Был готов продать последние трусы, но поехать! Благо, к этому прибегать не пришлось. (смеется).
Сапог: Я еще до этого ездил на Евро-96 в Англию. У нас в Питере с выездами за границу было вообще очень туго, а москвичи уже вовсю пробивали Европу, гоняли туда постоянно. И вот одна московская фирма организовала тур на месяц на корабле из Калининграда в Ливерпуль и обратно. Ну и я поехал с ними. Корабль был на 350 человек, а визу выдали всего лишь пятидесяти. Получился некий корабль-призрак – кабаки работают, бассейны работают, народа нет нифига! Англия меня, конечно, поразила! Атмосфера сумасшедшая! Русских было много, в основном, правда, богатые москвичи, но и фанатья было достаточно!
Матч во Владикавказе для тебя, Сапог, стал сотым победным на выезде! Как тебе удается все это запоминать?
Сапог: Раньше я вел только подсчёт выездов. А сейчас, благодаря интернету, можно отыскать кучу информации о прошедших матчах. За последние два года я восстановил все свои записи, подсчитал, какие матчи были победными и ничейными, и теперь записываю все подробно. На данный момент у меня 99 московских выездов (прошу заметить, что Химки, Раменское и поселок Московский – это не Москва!). Так что предстоящий выезд на мясо у меня тоже будет, так сказать, юбилейным.
Какой стиль боления вам больше нравится? Английский, итальянский или, может быть, польский или латиноамериканский? Куда тогда смотрели, и кому больше симпатизируете сейчас?
Левша: Лично для себя, на данный момент, я бы выделил итальянский стиль боления, нежели английский – флаги, растяжки, вся эта красочность мне очень нравятся!
Сапог: Ну а раньше, в те годы, особо не удавалось проследить за стилем боления за границей, честно говоря. Мне сейчас вспомнилась Голландия, когда болельщики сборной совершали проход. На тот момент мне показалось, что их было в общей сложности тысяч сто (хотя на самом деле гораздо меньше, конечно), – представьте себе, вся улица – это огромная оранжевая толпа разного возраста,от пяти лет до девяноста, в деревянных башмаках и все этими башмаками стучат! Вот это шоу! Очень впечатлило, что все без исключения были в атрибутике.
Помнится, что раньше практически у всех были пуссеры, нравились они вам, и почему их уже не носят сейчас?
Левша: А я и сейчас иногда ношу, правда, это не тот, старый, который у меня был раньше.
Сапог: И я тоже! Но мне, все-таки, больше нравится, когда все одеты в игровые футболки. Пусаки делали на заказ в ателье, мой первый стоил 2р.40коп. Розы поначалу вязали мамы, потом тоже стали в ателье заказывать.
Левша: А мне сейчас вспомнился один случай. По пути из Еревана в Майкоп в 97- м году (пробивал тройник Баку – Ереван – Майкоп) взял у человека, который уже домой уезжал, пусак погонять, а потом так и не вернул, хотя он приставал ко мне неоднократно и требовал его назад. Вроде и не обувал, он же сам отдал, правда?! (смеется).
Нравится ли то, как сейчас выглядит наша трибуна?
Сапог: Нравится! Особенно когда на фотки потом посмотришь и балдеешь! Как, оказывается, было красиво!
Левша: Очень впечатляют перфомансы – это что-то невероятное. Вот так стоишь на трибуне, вроде участвуешь в перфе, а всей красоты не видишь. Видно, когда уже смотришь фотографии или видео – со стороны очень красиво!
Сапог: Очень мне понравился перфоманс, когда с Горшковым все открыли газеты. Очень трогательно, а главное спонтанно – газеты всем раздали.
Раз уж речь зашла о Горшкове, то сам собой возникает вопрос, был ли или есть у вас любимый игрок в «Зените»?
Сапог: Любовь детства – Казаченок!
Левша: Могу сказать, что в каждом поколении игроков есть кто-то любимый, такого, чтобы кто-то один и навсегда – такого же не бывает. Мое мнение такое – люди приходят и уходят, а «Зенит» остается. В первую очередь, люблю «Зенит», а не игроков.
Сапог: Сейчас, лично мне, очень симпатичен Кришито, чисто по игре и отношению к своему делу.
А ведь раньше отношения с футболистами были совершенно другими?
Сапог: Конечно, раньше с ними проще было общаться, когда в первой лиге играли. Могли запросто пустить к себе в гостиницу переночевать.
Левша: Могли даже и подкормить фанатье. Кулик с Дорофеевым то ли в Йошкар- Оле, то ли в Казани, разрешили переночевать в своем номере, нас было человек восемь.
Сапог: Брали и в автобус с командой, ехали в проходе и на ступеньках. И в самолет с собой брали.
Левша: С самолетом вообще однажды забавно вышло. Помимо команды и нас, фанатов, летели еще какие-то непонятные люди из приближения, скажем так. Только они совершенно не рубили, кто футболист, а кто нет. Было такое место в хвосте самолета, где мы собирались, и некоторые члены команды, кстати, тоже туда заглядывали. Так вот приходят эти так называемые «спонсоры» с предложением «Может вам коньячка?» «Конечно, коньячка!» - отвечаем. Приносят нам бутылку «Hennessy», коробку шоколадных конфет здоровенную. «А как же вы, - говорят – играть-то будете? Не помешает?» - «Нет, нам точно не помешает! Конечно, все будет хорошо!» (смеется).
Сапог: А бывали, помню, даже вылазки на футболистов за плохие игры! После поражения Динамо в 88-м мы заявились к ним в гостиницу и стали ждать у дверей, пока они закончат ужинать в ресторане. Что конкретно собирались с ними сделать, не знали, но выразить недовольство очень хотелось! К нам вышел администратор, здоровый такой дядька (Юдкевич - прим. ред.), с вопросом «Че надо?», после чего стразу же получил гитарой в живот! (смеется). А команда вышла через какой-то другой вход, мы их так и не дождались.
Видите или нет проблему в присутствии на выездах большого количества так называемых регионов или филиалов из других городов?
Левша: Я не очень хорошо к этому отношусь. Считаю, что регионам надо продавать билеты в один сектор (как, например, в Перми было), а нам – в другой. По мне лучше так.
Сапог: Я согласен с Левшой, считаю это правильным.
С этого года мы хотим вести учёт выездюков, после 100го выезда и далее по 50. Как считаете, правильная идея и нужно ли это вообще делать?
Сапог: Идея хорошая, но все-таки это больше для статистики.
Левша: Если раньше, уезжая в Москву в количестве сотни человек, ты каждого знал, по крайней мере, в лицо, то сейчас может оказаться так, что человек уже 50 выездов пробил, а ты и не видел его ни разу!
Позиция лидеров Виража по поводу присутствия, а, точнее, отсутствия девушек на трибуне правильная или абсурдная?
Сапог: Иногда среди девушек попадаются такие девушки, которые, ну уж знаете – совсем не девушки! (смеется). Так что каждый случай индивидуальный.
Левша: В целом позиция правильная, но, опять-таки, в каждом правиле бывают исключения. Идею проведения собеседования на Вираж считаю верной. Правда, каждого не проверишь и не запомнишь, но, по крайней мере, абсолютно левые люди отсеиваются.
За сборную России ездили на выезда? И нравится ли вообще атмосфера на стадионах, когда играет наша сборная?
Левша: Я никогда не ездил, смотрю только по телевизору. Как-то не приучили меня с детства болеть за сборную.
Сапог: До 96-го ездил еще на домашки сборной в Москву, после Евро-96 перестал. Причина – дележ денег в Англии и наплевательское отношение ко всему, в том числе и к болельщикам. Я, конечно, желаю им побед и процветания, но ездить особого желания нет.
Левша: Я скажу так – объять необъятное невозможно. «Зенит», сборная, жены, дети, работа – как все успеть?!
А есть ли у вас выезда за какие-нибудь другие клубы?
Левша: Специально – конечно, нет! Но я могу насчитать порядка двадцати случаев, когда я присутствовал на матчах других команд. Почему я должен просто так гулять, например, по Москве, когда можно сходить и посмотреть футбол на стадионе?! И в атрибутике ходили в нашей! И в те годы это воспринималось нормально!
Сапог: Помню, как заехали на Ротор, когда они в первой лиге играли, так там вообще нас приняли по-царски – «Фанаты с Вышки заехали, ваще!!!». Мы подозвали старшего, объяснили, что мы Зенит, тут проездом. Ребята мгновенно подсуетились, увезли нас после матча, накормили, напоили, всё было очень здорово!
Левша: Я, служа в армии в Луганске, ходил на их местную Зарю, приходил в военной форме, рассказывал фанатам всякий бред. Они внимательно слушали, что-то внимали. (смеется). Когда приезжаю к дочке в Орехово-Зуево, и если в этот день случается футбол, я всегда хожу посмотреть.
К вопросу о детях: хотели бы вы, чтобы дети пошли по вашим стопам, стали фанатами, ездили на выезда?
Левша: Со мной все понятно, у меня дочь, дочке совсем не обязательно!
Сапог: Я-то сам не очень хочу, чтобы мой сын был активным фанатом, но вот он, похоже, считает по-другому – постоянно выпрашивает у меня фанатские стикеры, просит зажечь фаер на трибуне! Его даже в школе недавно повязали за хулиганство! (смеется). Раздал стикеры одноклассникам, а те наклеили их на стул учительнице, на доску. А он ведь только еще первоклассник! На футбол пускай ходит, но пусть не гоняет по-сумасшедшему!
Принимали ли вы участие в ЧФЗ (чемпионат фанатов - прим. ред.), и за какие команды?
Левша: Позор на вашу седую голову! Кто победитель первого Чемпионата Фанатов Зенита? Юго-Запад – правильно! А капитан этой команды - я! (в этот момент наш корреспондент покраснел и засмущался). Однажды чемпион с Юго-Западом, во втором чемпионате – серебряный призер, бронза в 4-м, чемпион в составе Дедушек.
Сапог: И я принимал участие неоднократно. И за Дедушек гонял, правда, не в тот год, когда Левша стал чемпионом, похвастать не могу!
Как сейчас вам данный турнир? И следите ли вы за ним?
Левша: Не слежу только по одной причине – потому что не играю. Мне бы и хотелось, но, к сожалению, возраст и моё больное колено не позволяют. Понимаю, что в мои сорок с небольшим я уже вряд ли обойду по скорости и мастерству семнадцатилетнего юнца.
Сапог: Слежу у Бугаева на сайте за статистикой. Очень приятно, что турнир, в котором мы начинали тогда, на каких-то абсолютно не пригодных для футбола площадках, иногда даже и просто на улице, бывало, что и в -25°, разросся сейчас до такой степени.
Хотите что-нибудь пожелать фанатам Зенита, ездящим сейчас на выезда и ходящим в Питере на Вираж?
Сапог: Любите Зенит!
Левша: Как я уже говорил, игроки приходят и уходят, а Зенит остается навсегда!
Конец.
фото: Landscrona.ru
Интервью взял Александр Румянцев, сайт Ландскрона.
Оригинал материала вы можете прочитать, пройдя по ссылке
До скорых встреч, уважаемые поклонники нашей истории.
Сегодня мы перепечатываем с небольшими сокращениями самое свежее интервью очень известных и заслуженных фанатов Зенита объединенному сайту фанатов и болельщиков Landscrona.ru
Полную версию вы можете прочитать на сайте Ландскрона, пройдя по ссылке
Итак:
Интервью с Сапогом и Левшой - 2013
Интервью у этих фанатов хотелось взять уже очень давно, и вот, наконец, предоставился случай! Два друга, повидавшие с «Зенитом» весь СССР, всю Россию и практически всю Европу. Те, чья дружба проверена не только временем, но и тысячами километров. Одни из тех, кто тянул на себе фанатское движение в непростые союзные и перестроечные годы. Парни, за плечами которых на двоих пробито более пятисот выездов за «Зенитушку». Сапог и Левша – два друга и уважаемых фаната – ответят нам на интересующие многих вопросы, расскажут о 80-х и поделятся своим мнением по поводу современного фанатизма.
Левша, Сапог, Мишель. Фото середины 80-х
Привет парни! Спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы! В первую очередь хотелось бы поздравить тебя, Левша, с пробитием в Брюсселе своего 250-го выезда. Это воистину фантастическая цифра!
Левша: Спасибо!
С какого года вы болеете за «Зенит», и с чего это началось? Когда вы первый раз пришли на стадион, на какой сектор?
Сапог: Впервые я пришел на стадион году в 72-73-м, мне было тогда 7-8 лет. Помню, как отец выводил нас на футбол всей семьей, с мамой и сестрой. День игры был для нас праздником и с самого утра посвящался исключительно футболу. Приходили намеренно за пару часов до матча, чтобы понаблюдать, как собирается весь стадион, как разминается команда, чтобы познакомиться с соседями по сектору и проникнуться атмосферой предстоящей игры, почувствовать себя частицей происходящего. В основном ходили на 32-й сектор. Отец любил садиться там, откуда выходили футболисты, старался высунуться подальше, подбодрить команду громким выкриком.
Начиная с 77-го года родители уже отпускали меня одного, с условием обязательного возвращения домой после матча, а в 80-м, в 16 лет, я уже обрел полную свободу в этом плане.
Левша: Мой отец приводил меня на стадион не очень часто, и он не был поклонником какого-то конкретного сектора. Помню только, что однажды, году в 80-м, попав на 33-й сектор, отец сказал, что больше мы туда не пойдем никогда: «Одни матершинники, мешают смотреть футбол, кричат, размахивают руками!». А мне запомнилось! (смеется).
Самостоятельно на футбол я попал году в 82-м, со старшими друзьями. А когда подрос, начиная с 85-го года, стал сам целенаправленно приходить на 33-й сектор.
Какой первый выезд пробили?
Сапог: 5 июня 1981-го года, ЦСКА. Первый выезд, сразу на собаках, потому что был уже научен товарищами, что за билет платить не надо. Очень понравилось, зацепило. С тех пор все разговоры были только об этом. Мама, конечно, без особого энтузиазма отнеслась к моему новому увлечению, но так как учился я вполне хорошо и поведением отличался примерным, то родители отпускали меня на выезда без каких-либо проблем.
Левша: 9 марта 1986-го года, со свиньями. Дома меня, естественно никто не отпускал, денег никто на это не давал, и вот с одноклассником, фаном Веденеевым, под предлогом отъезда к друзьям на дачу, отправились на выезд в первый раз. Поехали поездом, проезд стоил 8 рублей в обе стороны, по ученическому билету. Собаками стали ездить уже позже. Матч проводился на стадионе ПФК ЦСКА, который вмещал всего около 4х тысяч зрителей. Билеты продавались только в день матча, заранее их купить было невозможно. Помню, в течение трех часов стоял в очереди, мордой вжатый в стенку, потому что пошевелиться было невозможно. Какому-то мальчику рядом, еще младше меня, руку сломали, пока передавали билеты через голову. Но это меня не напугало, футбол меня очень привлекал.
Откуда такие "погоняла" (клички, прозвища - прим. ред.), Левша и Сапог?
Сапог: Меня короновал Беломор, уже даже не помню, за что! Это случилось на вокзале в городе Вильнюсе, сидели в каком-то кафе и решили, что хватит уже друг друга называть по именам. Ну и прозвали меня Сапогом – не просто так, что- то точно было, но что - не помню! Помню только слова Беломора: «Обижаться-то не будешь?» - «Нет, - говорю, - не буду!»
Левша: А моя история связана непосредственно с футболом. Когда по молодости надо было получить кликуху, один из старших товарищей припомнил, что я когда- то принимал участие в первенстве города, играл левого полузащитника. Так и стал Левшой.
Участвовали вы когда-нибудь в «обувалове» молодых фанатов? И как вообще к этому относились?
Сапог: Что касается меня – ни разу вообще. Когда я пришел на сектор, такого не было. Думаю, что это началось году в 82-м, или даже позже.
Левша: Я лично не участвовал, но присутствовал в коллективе, который этим занимался. Отнимать, конкретно у меня, ничего не отнимали ... Правда, мне потом это в армии очень пригодилось – когда я туда попал, я уже знал, что такое дедовщина.
А касаемо вопроса, как к этому относиться, - сложно сказать, хорошо это или плохо. Это можно назвать проверкой на прочность. Если ты не напугался, пришел во второй раз, то уже понятно, что ты человек надежный, в случае чего не убежишь, а если не пришел – значит и не нужен ты тут.
Бывали и другие ситуации. Например, когда в Баку уезжали (это был мой 8-й или 9-й выезд), пришел на вокзал человек по кличке Фильтр (ныне его с нами уже нет) и стал клянчить со всех денег, обещая, что купит напитки в поезд. Деньги- то мы отдали, вот только в Баку он с нами не поехал, обманул! Вроде как и обули, но денег никто не отнимал – сам отдал! Развели! (смеется).
С какими-нибудь фанатами из других клубов дружили движами?
Сапог: С хохлами (Динамо), со свиньями (Спартак).
Левша: Я вот помню, что с днепрянами дружили.
Сапог: Но днепрян приезжало всего человек 5!
Левша: Но дома-то их было побольше!
А наши фанаты в каком количестве тогда выезжали?
Левша: Наших на тот момент выезжало порядка 40-60-ти человек. На моей памяти больше всего наших приехало в Киев в 88-м, около 80-ти человек. А там еще и «Алиса» выступали как раз почти в это же время, еще и алисоманов человек 30- ть нас поддержали.
Сапог: Самый массовый выезд начала восьмидесятых – это Вильнюс-83. Наших приехало более 350-ти человек – на тот момент так много, что казалось, будто полгорода отправились за командой. Варшавский вокзал был забит под завязку! Этот матч был для них последней домашкой сезона, и мы туда ехали, соответственно, последними, уже набравшись слухов от остального фанатья про замесы, про националистов. Для нас это был самый ожидаемый выезд, наверно, поэтому и приехало так много народу.
А держались все вместе? Или разбивались по интересам – разбредались по друзьям и по впискам и только на матче виделись?
Сапог: Была основа, человек 30-ть, остальные к основе либо цеплялись, либо уже были отдельно. Кто из основы ездил, те, естественно, все друг друга знали, и держались вместе.
По Союзу интереснее было ездить, чем по России? Скучаете по тем союзным временам?
Сапог: Чтобы вот так скучать и вспоминать «Эх, а как тогда было!» – такого нет.
Левша: Раньше жизнь была совершенно другая.
Сапог: Раньше ведь не было даже отдельного сектора. Собирались, договаривались, куда будем все вместе брать билеты, куда будем садиться. Иногда, на переполненном стадионе (как, например, в Донецке в начале чемпионата), ты садишься на трибуне, окруженный кольцом местных болельщиков, и тебя начинают закидывать всем, что под руку попадется – колбасой, булками, деньгами. А когда нас человек 30-ть шестнадцатилетних ребят в окружении местных, то это ведь непрерывный конфликт на протяжении всего матча! А потом еще и в милицию забирают, потому что милиция всегда на стороне принимающих!
Левша: Вспоминается Баку 87-го года. Тогда впервые в Союзе разыгрывали в лотерею автомобиль по билетам на стадион. Естественно, все билеты на матч были распроданы, и когда мы пришли в кассы, нам ничего не досталось. А стадион вмещает 35000 человек! Нам выписали разовые пропуска и посадили в ложу, хотя «ложа» – это, конечно, громко сказано! Еще даже футбол не начался, только команды вышли на поле, и мы начали шизовать – все, футбол на этом для нас закончился! Нас стали закидывать камнями и вообще чем попало, и через три минуты мы, все повязанные и упакованные, были вывезены со стадиона.
Сапог: И раньше это была вполне себе стандартная ситуация. Бывали такие выезда, на которых мы были только вдвоем. А Левша однажды вообще один ездил. В Ереване и в Баку нас было всего двое. Только начинаешь шизовать, только флаг поднимаешь – все, тебя уже нет! Тебя унесли! Ты появляешься в другом месте, пока менты не окружат.
Левша: Тоски по тем временам точно нет, но было занятно!
Можно ли провести параллели между выездами в Прибалтику в то время и выездами на Кавказ сейчас?
Сапог: Прибалтика уже тогда была для нас заграницей. Мне на тот момент было лет 15-16-ть, и восприятие было совершенно другим. Именно там в первый раз я услышал националистическую тему, антирусскую.
Левша: А отношения с Кавказом, они и раньше были такими же. В Ереване в нас камнями кидались, причем основательно. За пару минут до окончания матча нас вывели всех (человек 15) со стадиона, и матч мы уже досматривали через щель в ограде, а потом сразу в автобус и домой. Иначе вряд ли бы все хорошо для нас закончилось!
А в потасовках с врагами участвовали?
Сапог: Знаменитая драка с ЦСКА на Ленинградском вокзале в 83-м, перемах минуты три. Вот тогда, действительно, фанат выходил против фаната. А на выездах все больше с гопниками, каких-то серьезных встреч не было.
Левша: Я вот в Баку только, с народом на трибуне. Чтобы кого-то конкретно в Питере искать – такого не было.
Сапог: Коней искали, в районе Кирова, можно было даже в парке, парк большой, да и на стадионе тоже.
Когда развалился Союз и появились такие сказочные выезда как Камышин, Асмарал, Тольятти и другие перди, не хотелось забить на все и завязать с фанатизмом?
Сапог: Грустно было, но забить, точно не хотелось.
Левша: На домашки мы ходили всегда, и завязывать не собирались. Бывали такие годы, когда случалось всего 3-4 выезда. Особенно тяжело было, когда играли в первой лиге, в основном ездили только Волки, мы вдвоем, Сабонис и, практически, больше никого.
Честно, не достало в 20-й раз приезжать в Краснодар, Самару и остальные российские города?
Левша: Честно, достало. Тяга к путешествиям присутствует, само собой. Но по двадцатому разу приезжать в один и тот же город, конечно, надоедает, потому что уже даже посмотреть нечего – все видели. Хочется приехать за час до футбола и уехать сразу после финального свистка.
Когда первый раз выехали в Европу?
Левша: Вместе с «Зенитом» это был выезд в Болонью в 99-м. Тогда только появилась возможность беспрепятственно перемещаться по Европе. Был готов продать последние трусы, но поехать! Благо, к этому прибегать не пришлось. (смеется).
Сапог: Я еще до этого ездил на Евро-96 в Англию. У нас в Питере с выездами за границу было вообще очень туго, а москвичи уже вовсю пробивали Европу, гоняли туда постоянно. И вот одна московская фирма организовала тур на месяц на корабле из Калининграда в Ливерпуль и обратно. Ну и я поехал с ними. Корабль был на 350 человек, а визу выдали всего лишь пятидесяти. Получился некий корабль-призрак – кабаки работают, бассейны работают, народа нет нифига! Англия меня, конечно, поразила! Атмосфера сумасшедшая! Русских было много, в основном, правда, богатые москвичи, но и фанатья было достаточно!
Матч во Владикавказе для тебя, Сапог, стал сотым победным на выезде! Как тебе удается все это запоминать?
Сапог: Раньше я вел только подсчёт выездов. А сейчас, благодаря интернету, можно отыскать кучу информации о прошедших матчах. За последние два года я восстановил все свои записи, подсчитал, какие матчи были победными и ничейными, и теперь записываю все подробно. На данный момент у меня 99 московских выездов (прошу заметить, что Химки, Раменское и поселок Московский – это не Москва!). Так что предстоящий выезд на мясо у меня тоже будет, так сказать, юбилейным.
Какой стиль боления вам больше нравится? Английский, итальянский или, может быть, польский или латиноамериканский? Куда тогда смотрели, и кому больше симпатизируете сейчас?
Левша: Лично для себя, на данный момент, я бы выделил итальянский стиль боления, нежели английский – флаги, растяжки, вся эта красочность мне очень нравятся!
Сапог: Ну а раньше, в те годы, особо не удавалось проследить за стилем боления за границей, честно говоря. Мне сейчас вспомнилась Голландия, когда болельщики сборной совершали проход. На тот момент мне показалось, что их было в общей сложности тысяч сто (хотя на самом деле гораздо меньше, конечно), – представьте себе, вся улица – это огромная оранжевая толпа разного возраста,от пяти лет до девяноста, в деревянных башмаках и все этими башмаками стучат! Вот это шоу! Очень впечатлило, что все без исключения были в атрибутике.
Помнится, что раньше практически у всех были пуссеры, нравились они вам, и почему их уже не носят сейчас?
Левша: А я и сейчас иногда ношу, правда, это не тот, старый, который у меня был раньше.
Сапог: И я тоже! Но мне, все-таки, больше нравится, когда все одеты в игровые футболки. Пусаки делали на заказ в ателье, мой первый стоил 2р.40коп. Розы поначалу вязали мамы, потом тоже стали в ателье заказывать.
Левша: А мне сейчас вспомнился один случай. По пути из Еревана в Майкоп в 97- м году (пробивал тройник Баку – Ереван – Майкоп) взял у человека, который уже домой уезжал, пусак погонять, а потом так и не вернул, хотя он приставал ко мне неоднократно и требовал его назад. Вроде и не обувал, он же сам отдал, правда?! (смеется).
Нравится ли то, как сейчас выглядит наша трибуна?
Сапог: Нравится! Особенно когда на фотки потом посмотришь и балдеешь! Как, оказывается, было красиво!
Левша: Очень впечатляют перфомансы – это что-то невероятное. Вот так стоишь на трибуне, вроде участвуешь в перфе, а всей красоты не видишь. Видно, когда уже смотришь фотографии или видео – со стороны очень красиво!
Сапог: Очень мне понравился перфоманс, когда с Горшковым все открыли газеты. Очень трогательно, а главное спонтанно – газеты всем раздали.
Раз уж речь зашла о Горшкове, то сам собой возникает вопрос, был ли или есть у вас любимый игрок в «Зените»?
Сапог: Любовь детства – Казаченок!
Левша: Могу сказать, что в каждом поколении игроков есть кто-то любимый, такого, чтобы кто-то один и навсегда – такого же не бывает. Мое мнение такое – люди приходят и уходят, а «Зенит» остается. В первую очередь, люблю «Зенит», а не игроков.
Сапог: Сейчас, лично мне, очень симпатичен Кришито, чисто по игре и отношению к своему делу.
А ведь раньше отношения с футболистами были совершенно другими?
Сапог: Конечно, раньше с ними проще было общаться, когда в первой лиге играли. Могли запросто пустить к себе в гостиницу переночевать.
Левша: Могли даже и подкормить фанатье. Кулик с Дорофеевым то ли в Йошкар- Оле, то ли в Казани, разрешили переночевать в своем номере, нас было человек восемь.
Сапог: Брали и в автобус с командой, ехали в проходе и на ступеньках. И в самолет с собой брали.
Левша: С самолетом вообще однажды забавно вышло. Помимо команды и нас, фанатов, летели еще какие-то непонятные люди из приближения, скажем так. Только они совершенно не рубили, кто футболист, а кто нет. Было такое место в хвосте самолета, где мы собирались, и некоторые члены команды, кстати, тоже туда заглядывали. Так вот приходят эти так называемые «спонсоры» с предложением «Может вам коньячка?» «Конечно, коньячка!» - отвечаем. Приносят нам бутылку «Hennessy», коробку шоколадных конфет здоровенную. «А как же вы, - говорят – играть-то будете? Не помешает?» - «Нет, нам точно не помешает! Конечно, все будет хорошо!» (смеется).
Сапог: А бывали, помню, даже вылазки на футболистов за плохие игры! После поражения Динамо в 88-м мы заявились к ним в гостиницу и стали ждать у дверей, пока они закончат ужинать в ресторане. Что конкретно собирались с ними сделать, не знали, но выразить недовольство очень хотелось! К нам вышел администратор, здоровый такой дядька (Юдкевич - прим. ред.), с вопросом «Че надо?», после чего стразу же получил гитарой в живот! (смеется). А команда вышла через какой-то другой вход, мы их так и не дождались.
Видите или нет проблему в присутствии на выездах большого количества так называемых регионов или филиалов из других городов?
Левша: Я не очень хорошо к этому отношусь. Считаю, что регионам надо продавать билеты в один сектор (как, например, в Перми было), а нам – в другой. По мне лучше так.
Сапог: Я согласен с Левшой, считаю это правильным.
С этого года мы хотим вести учёт выездюков, после 100го выезда и далее по 50. Как считаете, правильная идея и нужно ли это вообще делать?
Сапог: Идея хорошая, но все-таки это больше для статистики.
Левша: Если раньше, уезжая в Москву в количестве сотни человек, ты каждого знал, по крайней мере, в лицо, то сейчас может оказаться так, что человек уже 50 выездов пробил, а ты и не видел его ни разу!
Позиция лидеров Виража по поводу присутствия, а, точнее, отсутствия девушек на трибуне правильная или абсурдная?
Сапог: Иногда среди девушек попадаются такие девушки, которые, ну уж знаете – совсем не девушки! (смеется). Так что каждый случай индивидуальный.
Левша: В целом позиция правильная, но, опять-таки, в каждом правиле бывают исключения. Идею проведения собеседования на Вираж считаю верной. Правда, каждого не проверишь и не запомнишь, но, по крайней мере, абсолютно левые люди отсеиваются.
За сборную России ездили на выезда? И нравится ли вообще атмосфера на стадионах, когда играет наша сборная?
Левша: Я никогда не ездил, смотрю только по телевизору. Как-то не приучили меня с детства болеть за сборную.
Сапог: До 96-го ездил еще на домашки сборной в Москву, после Евро-96 перестал. Причина – дележ денег в Англии и наплевательское отношение ко всему, в том числе и к болельщикам. Я, конечно, желаю им побед и процветания, но ездить особого желания нет.
Левша: Я скажу так – объять необъятное невозможно. «Зенит», сборная, жены, дети, работа – как все успеть?!
А есть ли у вас выезда за какие-нибудь другие клубы?
Левша: Специально – конечно, нет! Но я могу насчитать порядка двадцати случаев, когда я присутствовал на матчах других команд. Почему я должен просто так гулять, например, по Москве, когда можно сходить и посмотреть футбол на стадионе?! И в атрибутике ходили в нашей! И в те годы это воспринималось нормально!
Сапог: Помню, как заехали на Ротор, когда они в первой лиге играли, так там вообще нас приняли по-царски – «Фанаты с Вышки заехали, ваще!!!». Мы подозвали старшего, объяснили, что мы Зенит, тут проездом. Ребята мгновенно подсуетились, увезли нас после матча, накормили, напоили, всё было очень здорово!
Левша: Я, служа в армии в Луганске, ходил на их местную Зарю, приходил в военной форме, рассказывал фанатам всякий бред. Они внимательно слушали, что-то внимали. (смеется). Когда приезжаю к дочке в Орехово-Зуево, и если в этот день случается футбол, я всегда хожу посмотреть.
К вопросу о детях: хотели бы вы, чтобы дети пошли по вашим стопам, стали фанатами, ездили на выезда?
Левша: Со мной все понятно, у меня дочь, дочке совсем не обязательно!
Сапог: Я-то сам не очень хочу, чтобы мой сын был активным фанатом, но вот он, похоже, считает по-другому – постоянно выпрашивает у меня фанатские стикеры, просит зажечь фаер на трибуне! Его даже в школе недавно повязали за хулиганство! (смеется). Раздал стикеры одноклассникам, а те наклеили их на стул учительнице, на доску. А он ведь только еще первоклассник! На футбол пускай ходит, но пусть не гоняет по-сумасшедшему!
Принимали ли вы участие в ЧФЗ (чемпионат фанатов - прим. ред.), и за какие команды?
Левша: Позор на вашу седую голову! Кто победитель первого Чемпионата Фанатов Зенита? Юго-Запад – правильно! А капитан этой команды - я! (в этот момент наш корреспондент покраснел и засмущался). Однажды чемпион с Юго-Западом, во втором чемпионате – серебряный призер, бронза в 4-м, чемпион в составе Дедушек.
Сапог: И я принимал участие неоднократно. И за Дедушек гонял, правда, не в тот год, когда Левша стал чемпионом, похвастать не могу!
Как сейчас вам данный турнир? И следите ли вы за ним?
Левша: Не слежу только по одной причине – потому что не играю. Мне бы и хотелось, но, к сожалению, возраст и моё больное колено не позволяют. Понимаю, что в мои сорок с небольшим я уже вряд ли обойду по скорости и мастерству семнадцатилетнего юнца.
Сапог: Слежу у Бугаева на сайте за статистикой. Очень приятно, что турнир, в котором мы начинали тогда, на каких-то абсолютно не пригодных для футбола площадках, иногда даже и просто на улице, бывало, что и в -25°, разросся сейчас до такой степени.
Хотите что-нибудь пожелать фанатам Зенита, ездящим сейчас на выезда и ходящим в Питере на Вираж?
Сапог: Любите Зенит!
Левша: Как я уже говорил, игроки приходят и уходят, а Зенит остается навсегда!
Конец.
фото: Landscrona.ru
Интервью взял Александр Румянцев, сайт Ландскрона.
Оригинал материала вы можете прочитать, пройдя по ссылке
До скорых встреч, уважаемые поклонники нашей истории.
