Блог историка Дмитрия Догановского. 

При поддержке издания «История „Зенита“»

323
1175

«Футбол – игра интеллектуальная». К 75-летию со дня рождения



Сегодня, 17 марта, исполняется 75 лет со дня рождения Олега Морозова – ведущего форварда «Зенита» конца 1950-х.

Если бы все достоинства Олега Морозова ограничивались тем, что он являлся родным братом замечательного питерского тренера Юрия Андреевича Морозова, его представление можно было бы на этом и закончить. Ну, мало ли, чьи родственники порой появлялись в составе той или иной команды, и, блеснув, разве что, только фамилией, вскоре бесследно исчезали с футбольного горизонта. Однако даже сам Юрий Андреевич как-то признал: «Я был игроком так себе, не то, что мой брат!»

В «Зените» Юрий и Олег Морозовы появились в 1957-м. Вообще-то, надо заметить, что футбольные пути братьев поначалу пересекались довольно нечасто. Вот и за «Зенит» сыграть вместе им довелось всего в пяти матчах. В 1957-м старший брат, Юрий, играл почаще, чем пришедший в команду только в августе Олег. А в 1958-м, когда младший более-менее прочно обосновался в основе, старший, наоборот, доверие тренеров потерял и, приняв участие только в одной игре, в мае был переведён на подмогу прочно осевшему на последнем месте питерскому «Адмиралтейцу», с которым благополучно проследовал в первую лигу. Весьма символично, что в этом последнем матче Юрия за «Зенит», именно Олег, как бы приняв эстафетную палочку, заменил своего старшего брата во втором тайме с тем, чтобы на ближайшие годы стать основной ударной силой команды, стержневым игроком атаки.

Чемпион мира по шахматам и страстный футбольный болельщик Михаил Таль как-то заметил: «Главная разница между футболом и шахматами в том, что футбол все понимают, но мало кто умеет играть, а в шахматы все умеют играть, но мало кто их понимает». К Олегу Морозову это изречение нашего прославленного шахматиста вряд ли относится в полной мере. В своё время он учился в одном классе с будущим чемпионом мира по шахматам Борисом Спасским, который, несмотря на некоторую дистанцию, которую держал со своими одноклассниками, заразил любовью к этой игре едва ли не всех вокруг. Вот и Морозов стал заядлым шахматистом, что не могло не отразиться и на его действиях на футбольном поле. «Футбол — игра интеллектуальная» — утверждал он. Так и играл: умно, грамотно, с фантазией, игру любил продуманную, хотя и чисто «по-талевски» не лишённую яркой импровизации.

Рослый и напористый, он, тем не менее, не был тем пресловутым «столбом», «тараном», задача которого сводится к «продавить и забить». Быстрый, вёрткий и азартный, он обладал ещё и прекрасной техникой и тонким чувством позиции, умел сыграть нестандартно и неожиданно. И голы забивал красиво. Талантом футбольным был отнюдь не обделён, игра давалась легко, и то, чего другие добивались в результате многих лет упорного, тяжёлого труда на тренировках, Морозов мог без видимого напряжения сотворить на поле интуитивно, едва ли не походя. Как, к примеру, в матче 1958 года с ЦСК МО, в котором зенитовский форвард сотворил гол, который сделал бы честь любой из звёзд мирового футбола: за несколько секунд он на пространстве «с носовой платок» финтами последовательно уложил на траву троих армейских защитников, вырвался на оперативный простор, мимолётным движением обвёл четвёртого, а затем мимо бросившегося навстречу вратаря хладнокровно отправил мяч в сетку. И это в матче с армейцами, в те годы славящимися своей крепкой и очёнь жёсткой обороной!

Стоит ли говорить, что после таких полу-цирковых представлений, в Ленинграде молодого форварда готовы были носить на руках. И ведь носили: популярность Олега Морозова в родном городе в конце 1950-х была воистину безгранична. А очередных соперников «Зенита» зачастую в большей степени волновала форма и настроение ленинградского центрфорварда, чем тактические задумки тренеров команды, т.к. они прекрасно понимали: этот футболист на кураже способен в одиночку «сделать результат» практически в любом матче.

В том же 1958-м «Зенит» взлетает из глубин турнирной таблицы на 4-е место, а Олег Морозов становится лучшим его бомбардиром – и это притом что в том сезоне молодой футболист отыграл чуть больше половины матчей. Дальше – больше. Морозов выступает за молодёжную сборную СССР, а вскоре приходит приглашение и от Качалина в первую сборную: после не слишком удачного дебюта на чемпионате мира в Швеции тренеры сборной начинают формировать новую команду с прицелом на Кубок Европы 1960 года. И талантливый забивной нападающий «Зенита» имеет все шансы занять в ней позицию центрфорварда, ставшую вакантной после завершения карьеры Никиты Симоняна и драматического перелома в жизни Стрельцова.
В Ленинграде вздохнули с облегчением: многолетние поиски яркого результативного центрфорварда для «Зенита», похоже, завершились удачей.

Но за яркость надо «платить» – таков, увы, во все времена закон большого футбола. Защитники соперника отнюдь не стеснялись в средствах, пытаясь остановить грозного зенитовского нападающего, нередко недостаток своего мастерства компенсируя откровенно грязной, грубой игрой. Травмы, пусть поначалу и не очень серьёзные, просто преследовали Морозова, нередко выбивая его из строя и игрового ритма.

Впрочем, и сам футболист слишком часто давал повод для дружной обструкции со стороны прессы, да и своих почитателей с трибун. Уж больно нестабильной была его игра: проведя блестяще матч-другой, беспрестанно терроризируя защитников соперника и забивая голы один другого краше, после этого он мог надолго уйти в тень. Ни азарта, ни жажды борьбы, ни стремления к победе... Настроения не было. Матч за матчем неспешно передвигаясь по полю, не вступая в борьбу за мяч, не демонстрируя своей знаменитой скоростной обводки и, кажется, совсем забывая, в какой стороне чужие ворота, Морозов в такие времена был лишь бледной тенью себя самого. И вот уже неумеренные восторги в его адрес резко сменяются столь же беспощадной критикой. И, надо сказать, вполне справедливой – порой подобные «уходы в тень» зенитовского форварда могли продолжаться по нескольку матчей подряд...

Несмотря на это, Морозов продолжает вполне исправно исполнять свои бомбардирские обязанности, становясь безусловным лидером зенитовской атаки. В команде он уже играет первую скрипку, на трибунах его продолжают любить, а пресса, поругивая за неожиданные игровые провалы, всё же чаще восторгается его умением создать гол из ничего. Однако вызовы в сборную СССР прекратились – подобная нестабильность игрока никак не устраивала тренеров главной команды страны, к тому же и «Зенит» к тому времени вновь привычно скатился в нижнюю часть турнирной таблицы, что также вряд ли благотворно сказывалось на качестве игры его лидера. В сборную пришли другие кумиры, которые пару лет спустя достигли высочайшей вершины в истории отечественного футбола, завоевав Кубок Европы 1960 года. К сожалению, без Морозова.

А вскоре в залихорадившем «Зените» вновь сменилось руководство: место подавшегося в сборную Жаркова в середине сезона занимает недавний партнёр Морозова по зенитовской атаке Геннадий Бондаренко. С новым тренером у Морозова сразу как-то не заладилось, и вскоре он вынужден был «Зенит» покинуть.

Новый сезон 1961 года форвард начал в ленинградском «Адмиралтейце», где вновь пересеклись пути братьев Морозовых. Но в новой команде у Олега игра откровенно не пошла, опять навалились травмы, да и сама команда, ярко блеснув в предыдущем сезоне, в этом году выступала заметно слабее, лишь периодически напоминая того, прошлогоднего дерзкого и задорного «Адмирала», столь полюбившегося ленинградским болельщикам.

Получше пошли дела у форварда в питерском «Динамо», которое сменило «Адмиралтейца» в высшей лиге в следующем году. С самого начала сезона Морозов возглавляет атаку своей новой команды, заняв привычную позицию центрального нападающего. Вновь его игра блистает всеми гранями и оттенками, вновь защитники соперника, тщетно пытаясь остановить эту махину, неотвратимо надвигающуюся на их ворота, не стесняются в средствах противодействия грозному форварду. Вновь и вновь футболист корчится на земле от боли, сбитый с ног очередным «самозабвенным» оборонцем... И вот не выдерживают нервы даже у хладнокровного и обычно корректного торпедовца Виктора Шустикова – именно его грубейший приём, по сути, перечёркивает футбольную карьеру Олега Морозова в мае 1962-го. Больничная койка, долгое восстановление... Лишь три месяца спустя футболист вновь появился на поле, но до конца сезона так и не сумел набрать нормальной формы, вновь, как и в прежние годы, вспыхивая эпизодически, а затем надолго уходя в тень...

А вскоре и в «Динамо» меняется тренерский состав: снова пересекаются пути футболиста Морозова и тренера Бондаренко, и 1963 год форвард встречает уже в луганских «Трудовых Резервах» под руководством 36-летнего будущего тренера «Зенита» Германа Зонина. Но последствия прошлогодней травмы сказываются, игра прежней радости уже не доставляет, и, проведя в Луганске всего полдесятка матчей, в 26 лет Олег, понимая, что «наигрался», заканчивает футбольную карьеру.

«Повесив бутсы», Олег Морозов не стал тренером, как большинство бывших футболистов, а ушёл в науку. Правда, при этом и от спорта отошёл полностью – редкий случай. С отличием окончив ленинградский Технологический институт, вплотную занялся химией, поступил в аспирантуру, всего несколько лет спустя успешно защитил диссертацию, и впоследствии, живя и работая в северной Ухте, получил около полусотни патентов на изобретения в области нефтедобычи и нефтепереработки.

Собственно говоря, и его старший брат Юрий поначалу также не собирался становиться действующим тренером, работая на кафедре футбола в институте им. Лесгафта и занимаясь сугубо научными разработками и изысканиями в области функциональной подготовки спортсменов. Но тут судьба распорядилась иначе, и это уже совсем другая история.

Всего за «Зенит» в 1957–1960 гг. Олег Морозов сыграл 70 матчей, забил 23 гола.
Лучший бомбардир «Зенита» в сезонах:
1958 – 7 голов
1959 – 7 голов
1960 – 9 голов
За сборную СССР 1 матч.
Кандидат химических наук, заслуженный изобретатель Коми АССР
0 комментариев

Для добавления комментария, Вам необходимо авторизоваться