Блог архива болельщиков «Зенита»

82
113

фан Ара — о «Зените» и СКА, часть 2

Всем привет.

Сегодня мы публикуем вторую часть увлекательного рассказа фана Ары о зарождении организованного боления за хоккейный СКА.

Не забудьте прочитать первую часть истории!


трибуна СКА в бронзовом сезоне 1987. Дмитрий в центре кадра

Итак, продолжение:

Со стороны зенитчиков к фанатам СКА несерьезное было отношение, потому что их было сначала всего человек пять. Там был я и еще несколько мужиков, которые сначала были «кузьмичи», как их называют, но я их подключил к более серьезному болению, и мы приходили на каждый матч, садились за ворота, кричали, поддерживали команду.

А однажды я вдруг почувствовал себя предателем. Случилось это на матче СКА. Ленинградский армейский клуб вновь безнадежно проигрывал. Я сидел на центральной трибуне. Зрителей было немного, они почти все время молчали. В ворота армейцев залетали шайбы одна за другой. И вдруг я подумал: СКА терпит поражения, потому что у команды нет фанатов. В тот момент мне стало стыдно, что я предал СКА, променял его на «Зенит». К моей куртке была прицеплена «зенитовская» стрелка, а не армейская звезда с серпом и молотом, которая мне так нравилась с детства и которая красовалась на свитерах хоккеистов СКА. У меня внезапно возникло чувство вины перед игроками в синих свитерах, красных хоккейных трусах и красных шлемах.

Я вдруг вспомнил, что в конце того сезона, когда «Зенит» выигрывал у ЦСКА, я радовался не так сильно, как все вокруг. Теперь я понял, почему я не радовался: поражение потерпели одноклубники моей любимой хоккейной команды, с такой же эмблемой на груди.

В юности, да и в любом возрасте, наверное, информация воспринимается на уровне символов, знаков. Символика армейского клуба отсылала в легендарные времена Буденного, Фрунзе, Ворошилова.

Как я уже говорил,в конце сезона 1983-1984 годов СКА дал бой ЦСКА, который за весь чемпионат не потерпел ни одного поражения. Московские армейцы шли на рекорд, достойный книги Гиннеса. И вот матч со СКА, который прочно прописался в группе аутсайдеров. Играли в Спортивно-концертном комплексе. Наши победили 3-1. Ворота армейцев с Невы защищал Сергей Черкас.

На крайней трибуне я заметил пять-шесть парней, которые время от времени кричали: «Армейцы с Невы!». На одном из них был красно-синий шарф, это был смелый поступок - надеть в Питере красно-синий шарф, и я позавидовал смелости неизвестного мне парня. После матча с ЦСКА мне не удалось познакомиться с теми ребятами, что поддерживали наших армейцев, а в следующего они куда-то пропали. И я понял, что мне выпал шанс создать свой красно-синий сектор, стать, по сути, первым армейским фанатом в Ленинграде.
Справедливости ради, надо сказать, что самым первым фанатом СКА был Артын, но его забрали в армию, на флот. И к нам пришли парни из его бывшей банды.
Наша армейская грядка росла очень медленно. «Зенит» в 1984-м стал чемпионом, и никто, кроме меня, не хотел болеть за хоккейный клуб, который часто проигрывал. Но затем ко мне присоединились ребята из той банды, что я видел на том героическом матче СКА-ЦСКА, это были 15-летние мальчишки, я им, как принято в фанатской, дал прозвища: Противогаз, Провокация, Агитация... Что касается моего погоняла, то я его заработал, еще гоняя за «Зенит», мне оно жутко не нравилось, но отделаться от него я никак не мог.





В армию я уходил, когда за СКА фанатело человек пять, не больше. Боялся, что без меня банда распадется. Первые полгода я служил под Ленинградом, в Павловске. Однажды ко мне подходит дежурный по роте и говорит: «Слушай, с КПП звонили, говорят, к тебе брат приехал». Я отпросился на полчаса. Прибегаю на КПП - смотрю: человек 10 в красно-синих розах, а Агитация стоит и улыбается. Я был счастлив, банда начала расти.

Теперь ты на секторе - легенда! - улыбался Агитация.

А когда я уже вернулся из армии, весь сектор за воротами в «Юбилейном» был красно-синим, и появился он благодаря мне. Это был мой сектор. Его создал я.

Первый выезд на СКА.

Никогда не забуду свой первый хоккейный выезд - в Воскресенск осенью 1984 года. Воскресенск пользовался дурной славой. В среде фанатов гуляла молва, что местные гопнички мочат всех, кто посмеет сунуться в их городишко. Ходили легенды, что они повесили на «розах» то ли московских «коней», то ли «мясников». Вместе со мной в Воскресенск приехали зенитовские леваки, которые после мачта «Зенита» с московским «Торпедо» решили прогуляться еще и на выездной матч армейцев.

Воскресенск - заурядный совковый промышленный городок. Денег у нас не было, и мы решили одолжить несколько рублей у хоккеистов, которые остановились в местной гостинице. Мы попросили администратора позвать кого-нибудь из игроков СКА, он это сделал и в холл спустился нападающий Слава Лавров.

- Слава, не одолжишь рубля три, а то мы на билеты все деньги потратили, а хочется есть, - сказал один из парней, который, как он уверял, был шапочно знаком с Лавровым.

- Зачем вы билеты-то покупали? Мы вам дали бесплатно, на нас оставляют штук десять. Держите три рубля, - сказал Слава, и я невольно сравнил отношение к фанатам со стороны одного из ведущих армейцев с тем, как относятся к своим саппотерам футболисты «Зенита».

- Ладно, парни, я пойду, а то раскатка скоро, - распрощался с нами Лавров. Как жаль, что это замечательный человек нелепо погиб под колесами самосвала, выходя со стадиона СКА на Ждановской набережной!

Три рубля быстро ушли на утоление голода, но мы так и не наелись. Пришлось воровать. Тогда, чтобы вынести что-нибудь из магазина, не нужно было обладать особой ловкостью: в магазине самообслуживания достаточно было засунуть незаметно продукт под одежду. Мы даже умудрились украсть соленые огурцы из кадушки - просто один парень попросил их взвесить, а другой взял мешок с прилавка и вынес его из магазина.

Матч проходил в душном Дворце спорта, забитом до отказа весьма неприглядной публикой, проще говоря - мужичьем. В начале матча я завел: «Ар-р-р-мейцы с Невы!» - и тут же получил удар ботинком в шею. Повернулся и увидел искаженное в гримасе лицо дегенерата неопределенного возраста. Он заорал на меня: «Закрой пасть, блокадник!» Мент стоял рядом и, наблюдая за этой гнусной сценой, ухмылялся в усы. «Зенитчики» стушевались, и мы весь матч просидели молча. Я, правда, растянул перед собой красно-синий шарф и, терпя тычки, просидел так до конца матча. Не убрал я наши цвета! СКА проиграл тогда. Зато мой выезд в Воскресенск весной 1987 года был не просто победным, а бронзовым! Армейцы выиграли 4:2 и обеспечили себе третье место.

Еще одним городом, выезд в который считался экстремальным, была Рига.

В моем послужном списке есть уникальный выезд - Таллинн, куда в октябре 1985 года были перенесены два домашних (!) матча СКА. Ни до, ни после этого в Таллинне матчи хоккейного чемпионата Союза не проходили. В Эстонию я поехал вдвоем с приятелем, далеким от околоспортивных дел. Он просто поехал со мной за компанию - развеяться перед службой в армии. Мы три дня провели в Таллинне, от нечего делать обошли все музеи, на ночлег нас приютила команда, защитник Игорь Евдокимов отдал мне свой матрац, и я спал на полу в его номере.

В Таллинне я сумел подключить к поддержке СКА целый взвод курсантов военного училища.

- Ребята, вы же будущие офицеры, а СКА - армейская команда. Так что вы просто обязаны подержать ее, а не «Крылья». Я буду заводить «А-р-р-р...», а вы подхватывайте: «...мей-цы с Невы!». Поняли, да?

Курсанты кивали бритыми головами в знак согласия. В итоге они вошли в такой раж, что почти все охрипли. В общем, я сумел организовать отличный суппорт. ..

Описывать все мои выезды нет особого смысла. Все они похожи друг на друга. И все они связаны с нарушением закона: безбилетным проездом, драками, мелким воровством. Особым шиком считалось уехать на выезд без гроша в кармане, без билета, а рвануть на выезд спонтанно, просто взять и рвануть в другой город на какой-нибудь матч, неважно какой, даже без участия твоей команды - это вообще: высший пилотаж. Я, правда, предпочитал покупать билеты. Но и мне пришлось «вписываться» безбилетником в поезда по дороге из Киева, Воронежа, Минска. И в этом тоже был свой кайф - проехать из конца в конец огромной страны, преодолеть тысячи километров без билета, на третьей полке.

Вильнюс, Рига, Таллинн, Киев, Минск, Одесса, Тбилиси, Кутаиси, Горький, Тверь, Москва - в этих городах (и не один раз) я побывал исключительно благодаря тому, что приобщился к движению ультрас. И еще: разъезжая с фанатами по стране, я научился выживать. Этот навык пригодился мне в армии.

Сейчас я понимаю, что рисковал в один прекрасный момент оказаться в канаве с проломленным черепом или за решеткой, да и тогда я это понимал. Но я не жалею. Не жалею, что прошел через все это, общался с ребятами, которые намеренно вели себя как последние отбросы общества. Без выездов нет фанатизма. Выезды - это путь в настоящий фанатизм. И я прошел этот путь.

что для фаната 80-х значила атрибутика?

В середине 80-х обзавестись хорошей фанатовской атрибутикой было очень и очень трудно. Самым мистическим образом с прилавков исчезали самые обычные товары, например, пряжа или шерсть. А если сырье для вязки и появлялось в продаже, а точнее, по выражению того времени, - «выбрасывалось», то самого неподходящего для какого-либо фанатизма цвета - серого. Я регулярно обходил трикотажные магазины в надежде увидеть на прилавке красные и синие клубки, но удача, видимо, от меня отвернулась. Ничего не оставалось делать, как сшить хлопчатобумажный красно-синий шарф. Но хоккей - зимний вид спорта, и ходить зимой в шарфе из хлопка было некомфортно. Чтобы показать, что я фанат армейской команды, я сплел из мулине что-то типа красно-синий косицы. Но выглядело это украшение как-то по-хипповски, фенечка какая-то, и мне это не нравилось - не для ультрас тема.

Наконец-таки в Доме моды на Петроградской я увидел-таки мотки пряжи красного и синего цветов! Но синяя пряжа была настолько темной, что воспринималась как черная. Но делать было нечего, и я купил три мотка красной пряжи и столько же синей. Моя мама вязать не умеет, и я обратился за помощью к соседке. Та связала мне огромный шарф, в который можно было завернуть всего себя, но связала каким-то особым способом, и шарф был меньше всего похож на фанатский.

Я замечал, что у большинства фанатов ЦСКА «розетки» тоже кустарные - связаны мамами или бабушками. Но меня это не успокаивало, я хотел иметь настоящий фанатовский шарф. И как же я радовался, когда мой друг, фанат московского «Динамо» Рулет подарил мне на День рождения настоящий трикотажный красно-синий шарф! Я даже обнял Рулета в знак благодарности.

Вскоре мне дали адрес трикотажной мастерской, где на заказ вязали свитера (пусера - как тогда говорили). Находилась она на Благодатной улице, недалеко от Парка победы. Ее обнаружил Фюрер (Дюрер), который поблизости. Сам он заказал себе там сине-бело-голубой пусак, а я поспешил, естественно, заказать красно-синий. В общем, последний сезон перед армией я встретил в классном фанатовском прикиде, что наполняло все мое существо гордостью и счастьем.

Мы хотели выделиться, чтобы подчеркнуть: мы - истинные болельщики, настоящие фанаты, те, для кого поддержка любимого клуба не просто рядовой поход на стадион, а образ жизни. Фанатовский прикид выделял нас из серой совковой толпы. Отчасти это был вызов уравнительной системе. Повязывая на шею шарф с цветами родной команды, мы как бы заявляли окружающим: вы все серые, одинаковые, вы такие, какими вас хотят видеть начальники, а мы нет; вы - мертвые, а мы - живые.

Сейчас все иначе - существуют магазины фанатской атрибутики, на стадионе - бесконечные лотки с шарфами, повязками, кепками, шапочками, футболками с эмблемами команд. Только покупай! Только потребляй!
Помню, я вырезал из солдатского шеврона красную звезду и приклеил ее на синюю футболку. Поучилось вроде неплохо - как у футболистов легендарной «команды лейтенантов». Сейчас так никто не будет заморачиваться. Нужна футболка с эмблемой любимой команды? Иди и купи. И люди покупают. Каких только персонажей не встретишь на стадионе и в его окрестностях в день матча! Укутанные в клубные шарфы, в клубных футболках, в шляпах цветов команды, в шлемах с рогами. И с пивом. Настоящая клоунада.

как складывались отношения с командой?

Я ощущал себя частью команды. Ведь именно я организовал армейский фанатизм в Ленинграде. Мне было очень тяжело в городе, где на фанатизм установлена сине-бело-голубая монополия, но я не сдался. Песни и речевки, которые придумал я, до сих пор кричат и распевают питерские армейские фанаты, даже не зная, кто их автор (правда, мне плевать на копи-райт). Я был всегда вместе со СКА, не отворачивался от него даже после разгромных поражений, когда его высмеивали как сборище неудачников. Хоккеисты видели меня в красно-синем шарфе и с флагом со звездой, как на домашней трибуне, так и на выездах, я встречал их перед матчем и организовывал проводы после. Поражения СКА были моими поражениями, а победы СКА - моими победами. В этом смысле я с полным правом считаю себя бронзовым призером чемпионата СССР по хоккею 1987 года. Конечно, у меня нет медали. Но я вместе с командой проделал путь, точнее - восхождение, из подвала турнирной таблицы до ее третьей ступени.

После бронзового сезона тогдашний тренер СКА Валерий Шилов в интервью газете «Смена» сказал: «Обидно бывает за поведение ленинградских болельщиков. Команда бьется из последних сил, а они сидят, будто воды в рот набрав. И только наши верные друзья, мальчишки, что в «Юбилейном» собираются на трибуне за воротами, всегда поддерживают нас. Были они и во всех городах, где играла наша команда».

Мне кажется, и сами игроки считали меня частью команды. На своем первом выезде за СКА, а это был выезд в Воскресенск, я сразу отметил, что армейцы фанатов не чураются.

Еще круче развивались события в том же Воскресенске весной 1987 года. Армейцы сыграли вничью с воскресенским «Химиком» и эта ничья обеспечила им бронзовые медали. А конкурентом в борьбе за место на пьедестале был именно долбанный «Химик». Мы приехали в Воскресенск в количестве пятнадцати человек, добирались окружными путями на автобусе. Не буду скрывать: на въезде в Воскресенск я посоветовал парням снять цвета, для нас важно было добраться до стадиона и поддержать СКА в ходе ответственной игры, а потом - будь, что будет.

Матч выдался очень сложным, наши проигрывали, но им удалось сравнять счет, два красивейших гола забил Николай Дроздецкий, и армейцы после 16 летнего перерыва стали обладателями бронзы. Менты нас стали прессовать еще до начала игры, сразу после того, как начали заряжать, но потом отстали, просто держали в оцеплении и все.

После матча нас долго держали на трибуне, пока стадион не опустел.

- Да, ребята, не сладко вам сейчас придется, боюсь, не все из вас вернутся домой целыми и невредимыми, - сказал мент из оцепления и саркастически улыбнулся. - Но вы сами себе нашли на одно место приключения. Единственно, то мы можем сделать, - вывести вас со служебного входа. Идя по переходам, мы столкнулись с каким-то высоким откормленным чуваком в дубленке.

- Из Питера, ребята? За СКА болеете? - спросил он меня довольно дружелюбным тоном.

- Да, из Питера, фанаты СКА, - ответил я, еще не веря в то, что наши взяли медали.

- Убить вас мало! - неожиданно бросил чувак.

Служебный вход был оцеплен металлическими ограждениями, за которым толпились воскресенские - человек сто, если не больше, видимо, молодые работяги с местного химического комбината.

Толпа загудела матюгами. Менты, что стояли перед входом, подталкивая друг друга, залезли внутрь стадиона. Я не знал, что делать. Обратного пути нет, дверь за нами закрыли, а вперед идти - значит, сразу полечь костьми. Дверь служебного входа открылась, и появился Коля Маслов.

- Та-ак! Что здесь происходит, ребята? А, понятно... - Коля увидел скопище местных, и быстро оценил ситуацию. - Подождите, ребята, немного.

Капитан СКА зашел обратно во Дворец спорта. Мы продолжали толпиться перед служебным входом, местные дразнили нас, но за ограждение не заходили, менты наблюдали за происходящим изнутри стадиона, благо стены его были прозрачными.

И тут из Дворца спорта один за другим стали выходить хоккеисты СКА, держа в руках клюшки.

- Так, парни, мы вас сейчас оцепим и доведем прямо до гостиницы, а уже оттуда довезем на автобусе до Москвы, - объяснил нам Коля Маслов свой план.

И мы пошли. Хоккеисты держали клюшки двумя руками, крюками верх, - на изготовке, если бы кто попытался прыгнуть на нас, он получил бы в лоб хоккейным инструментом. Воскресенские идиоты не ожидали такого развития событий.

Я никогда не забуду тот случай. Больше я никогда не чувствовал ничего подобного. Это было полное единение игроков и фанатов, мы были одной командой: хоккеисты и те, кто с трибун поддерживал их и в дни побед и в дни поражений. Толпа гопников расступалась перед нами. Уродам не ничего не оставалось, кроме как кричать вслед нашей фаланге: «Конюшня!». Мы проходили сквозь них, как нож сквозь масло, не отвечая на оскорбления. Гордость за себя и цвета родного клуба - вот что испытывал я и мои друзья. Никогда больше красно-синяя розетка не грела так мою шею, как тогда в Воскресенске. Наверное, те же чувства, что пережил я после того памятного матча, испытывали итальянские фронтовики, входя в Рим в октябрьские дни 1922 года: гордость, чувство локтя, упоение опасностью и братство.

Я всегда презирал и презираю людей, которые выставляют на щит понятие «братство». Когда я слышу от кого-то заявление о любви к людям, мне смешно и противно одновременно. Нельзя любить быдло, пошляков, трусов. И тот, кто говорит, что он любит людей, просто врет, и это вранье мне противно.

Я всегда отказывался брататься с абстрактными величинами: народ, нация, рабочий класс... Зато я знаю, что такое настоящее братство. Я уверен, что если бы тогда в Воскресенске на нас напали гопари, мы бились бы до конца, как бывало не раз. Каждый из нас рисковал собой, своим здоровьем, лишь бы выручить товарища. И я готов был разорвать любого, кто посмел бы напасть на Малыша, Агитатора, Провокацию... Эти парни были не просто моими приятелями, с которыми я проводил время на хоккее, они были моими братьями, боевыми товарищами, вместе с ними я рисковал, отстаивая честь любимого армейского клуба.

Тогда, весной 1987 года, мы пережили опасность вместе с командой, вместе с хоккеистами СКА, мы, фанаты, и команда стали единым целым. Команда - нечто большее, чем 20-25 игроков. Игроки приходят и уходят, а КОМАНДА остается. КОМАНДА для фаната - это история клуба, его цвета, его герб, его достижения и поражения. КОМАНДА для фаната - это как Родина. И, конечно, КОМАНДА для него - это еще мифология, традиции и авторитеты его сообщества.

Конец

Для записи использованы следующие материалы из Фан-Архива:
интервью1
интервью2



на трибуне Ледового Дворца с книгой "Битва за сектор


Дмитрий Жвания на хоккее в ложе прессы

До скорых встреч, уважаемые поклонники истории ленинградского спорта и его болельщиков.
0 комментариев

Для добавления комментария, Вам необходимо авторизоваться