Всем привет!
Сегодня мы продолжим серию публикаций о жизни фан-движения 80-х — 90-х годов прошлого века. Вас ждет очередной рассказ бывалого человека, видевшего очень многое на своем веку. Наш собеседник — Витя «Бутерброд» и его история о поездках по СССР, правильной домашней поддержке и многом другом.
Для записи использованы два интервью фан-издания «Знамя Зенита» 1995 и 2004 года (спецвыпуск). Материалы готовили Слава «Капитан» и Виталий «Й», главные редакторы газеты.
Киев конца 80-х, фан Бутерброд в среднем ряду крайний справа
— Когда ты впервые пришел на стадион?
— Футболом я увлекся, когда был совсем маленьким и еще только начал ходить в школу. Мы жили в коммуналке, и интересом к спорту меня заразил сосед, так как мой отец спортивным болением совсем не увлекался, даже по телевизору не смотрел. А мне стало интересно, я с удовольствием смотрел хоккей по телевизору, потом заинтересовался и футболом. А уже в пионерские годы я стал просить родителей сводить меня на стадион. И где-то в середине 70-х мы с матерью пошли на матч. Была встреча с «Локомотивом» на стадионе имени Ленина. Тогда за них еще Газзаев играл. Это мне больше всего запомнилось. Я ведь уже тогда не просто пришел посмотреть, как мяч пинают, а уже полностью знал составы, всех игроков «Зенита». А потом я стал следить за «Зенитом» еще пристальнее, вел записи по играм — кто и когда голы забивал, у сине-бело-голубых, я помню, даже были постоянные номера — Казаченок, например, носил футболку с числом «21». В то время транслировали практически все домашние встречи, и я смотрел все матчи, которые показывали. И передача была такая — «Перед матчем» называлась, как сейчас «Перед туром» есть по каналу «Спорт».
А в 1980-м, когда уже «Зенит» шел на бронзу, мы с друзьями собрались и уже сами сходили на футбол. Тогда был матч с ЦСКА, играли на Кирова. В 81-м я был уже на трех матчах. Последняя игра тогда тоже была с ЦСКА, играли в СКК. А мы с другом оказались на 6-ом секторе, верхние ряды которого занимали фанаты. Тогда их было еще не так много, человек 20-30, и весь сектор они занять не могли. Мы сидели под ними и вблизи видели все их флаги, всю эту шизовку
— Тогда ты и обратил внимание на фанатов и решился как-то приблизиться к ним?
— Следующий сезон, 1982 года, начинался домашней игрой со «Спартаком». Красно-белые фэны сидели за обоими воротами. Сыграли 0:0 — великолепно отстоял Бирюков. Тогда у фанатов не было еще групповой покупки билетов на один сектор в СКК. Все их брали отдельно, потом до матча приходили на 6-й сектор, занимали места, а людям, которые приходили с билетами на эти места, отдавали свои, иногда даже более дорогие. Я купил билет специально на 6-ой, меня тоже хотели согнать, но я стал сопротивляться, сказал, что никуда не пойду. Таким образом, я остался на 6-м секторе. И все следующие матчи уже ходил туда. А потом стал ходить и на дубль. Стал узнавать ребят, меня тоже начали узнавать. Но в 1982-м году на выездах я еще не был. Правда, собирался ехать на игру со «Спартаком», но из-за внезапной смерти Брежнева игру перенесли, и на нее я уже так и не попал.
— Ты на какой сектор ходил на Кирова? Хорошо помнишь наших «патриархов»?
— Сразу на 33-й. Ходил с самого начала и многих, конечно, знал в лицо. Женю-Шляпу — очень хорошо. Он постоянно заводил, глотка была фантастическая. Заводил он, в основном, шизовки, и по мощи голоса никто из нынешних с ним в сравнение не идет.
К середине 83-го начал ходить постоянно, и получилось, что уже скоро знал многих из «основы». Раньше была такая система, что «основа» ходила на дубль. Ну, а я тоже ходил на все матчи дублеров. Народу было не очень много, я возле основы тусовался, подсаживался.
— Но ведь ты тогда еще не ездил. О чем же ты с ними говорил? Кто из них отнесся к тебе лучше других?
— О футболе, о чем же еще. Они в нем прекрасно разбирались. Я выписывал «Советский Спорт», мы обсуждали отчеты о матчах, статьи. Они все знали меня в лицо и всегда относились нормально. А больше других я сошелся с Клоуном — мы вместе ездили на футбол.
— Кто, по-твоему, был в те времена самым «основным» на секторе?
— После того, как Шляпа перестал ходить, почти что самым основным стал Беломор. Еще забыл упомянуть из «основы», что ходила на дубль, Валета и Кастета, они жили со мной в Купчино и мы после каждого футбола вместе ехали домой.
— Помнишь свой первый выезд?
— 83-й год в Москву на «Спартак». Он был самый первый и самый дурдомный. В прикиде (на цветах — прим. ред.) по Москве ходить было нельзя. По дороге на стадион раз пять проверяли паспорт, а детей до 16 лет пропускали только в сопровождении родителей. Если все проходили спокойно и их проверяли по одному разу, то меня тормозил каждый милиционер. Но это еще было не все — каждого сажали на его место с той же милицией. Ни вставать, ни хором кричать, ни хлопать — ничего было нельзя, не говоря уже о шарфе и шапке. Мы подходили к стадиону в цветах, а перед трибунами все это снимали — Клоун предупредил. А спартаковские» фэны приспосабливались. Некоторые обвешивались значками, у других были «шнурки» — повязки, как у Рэмбо. Сама игра была мрачной, проиграли 0:3.
В 1983-м году я больше так никуда и не выбрался, так как жил с родными, своих денег не было. Родители, конечно, давали на кино и еще на что-нибудь, но для выезда этого было мало. Только на первый выезд родители мне дали и на билеты, и на саму Москву. Я учился в техникуме — занятия и все такое. Да и дома у меня по тем временам были напряги. А в 84-м меня отпустили в Вильнюс. Это было что-то.
— Расскажи о выездах в Вильнюс и Литву?
— Это и тогда была совсем другая страна. Я купил билет — тогда было еще нормально с билетами и по 400 человек не ездило. Нас на том выезде было 70. Большинство, как и я, поехали на чисто вильнюсском поезде. Там я сразу купил обратный билет на поезд Берлин — Ленинград, и у меня осталось 10 рублей из денег, что дала мама. Тогда выезды в Прибалтику считались очень хорошими, почти как за границу. Этот выезд прошел «на ура», хотя «Жальгирис» и выиграл. Отношения с местными были весьма напряженные, но по городу мы с Клоуном и Длинным ходили в шарфах, и к нам никто не докапывался.
— Расскажи поподробнее, как тебя «окрестили»?
— Нас встречали несколько человек по приезду из Вильнюса в 84-м — из тех, что не ездили, раньше так было принято. Среди них был Петрович. Пошли пить пиво у Варшавского вокзала, потом — в «Дубок». Петрович мне говорит: «Иди, возьми поесть». Наскреб какие-то копейки, их хватило только на бутерброд. И тут же кто-то сказал: «О, у человека же клички нет — пусть будет Бутербродом».
— После первого Вильнюса ты стал ездить чаще?
— Не очень. Получались 3-4 выезда в год. Но с основой все равно «знался», у фэнов была «группа здоровья», в которую я входил. в 84-м году я еще был на выезде на «Торпедо», перед самым чемпионством. А Вильнюс стал настолько любимым выездом, что я его вообще не пропускал, кроме тех двух лет, что в армии был — в 86-м и 87-м годах.
Еще был в Донецке на кубке в 85-м году. Тогда меня поразило, что на этот выезд поехало очень мало народу, даже по тем временам. Было только 17 человек, несмотря на то, что «Зенит» стал чемпионом, было самое начало сезона и полуфинал Кубка. Нас тогда посадили не на отдельном секторе и даже не в какой-то его части, а прямо внутри донецких болельщиков в два ряда. И вставать не разрешали, мол, другим обзор будете закрывать. А стадион там сорокатысячный, и был он битком заполнен. Рев стоял оглушительный, что-то кричать смысла вообще не было. Ну и проиграли мы тогда. После матча нам подогнали автобус и отвезли на вокзал.
Перед армией в 85-м я съездил в Москву на «Торпедо». Мне нравилось ездить на стадион имени Эдуарда Стрельцова, он у них был очень маленький, уютный. Тогда еще никто из «торпедовцев» в страшном сне не мог представить, что будут два «Торпедо», и одно из них в «Лужниках».
— Что запомнилось из поездок по СССР, какие были забавные случаи в дороге?
— Был случай, когда мы в Минск выезжали. Поезд уже подъезжал к городу, мы стояли в коридоре около окон. К нам подошел какой-то мужик и спросил: «Вы что, правда на футбол едете?». «Да, — отвечаем мы, — едем. А что?». «Вот так, в другой город, на свои деньги?». «Да, именно так». «Никак не могу этого понять!» Тогда для народа это дико было — что кто-то выезжает специально на футбол в другой город за своей командой. Блондин ему тогда сказал: «Каждый свободное время проводит по-своему. Кто-то на охоте водку пьет, кто-то на рыбалке, а мы выезжаем в другой город, чтобы попить хорошее пиво и посмотреть футбол». Ведь на стадионе имени Кирова очень большие и пологие трибуны, поэтому хуже, чем там, в нашей стране тогда было футбол нигде не посмотреть.
В 85-м из Донецка ехали, вписавшись с поезд. Нас засекли, привели к начальнику поезда, но она оказалась нормальной теткой. Мы договорились, что отдаем ей паспорта, а по приезду в Ленинград привезем ей деньги, пока поезд не ушел обратно. Но когда мы подъехали к городу, она отдала нам паспорта и сказала, что ничего не надо. Хорошая женщина.
Летом 85-го я закончил техникум, а в октябре меня забрали в армию.
Конец первой части. Продолжение читайте через несколько дней.
Для записи были использованы следующие материалы из фан-архива:
Первое интервью
Второе интервью
До скорых встреч!
Сегодня мы продолжим серию публикаций о жизни фан-движения 80-х — 90-х годов прошлого века. Вас ждет очередной рассказ бывалого человека, видевшего очень многое на своем веку. Наш собеседник — Витя «Бутерброд» и его история о поездках по СССР, правильной домашней поддержке и многом другом.
Для записи использованы два интервью фан-издания «Знамя Зенита» 1995 и 2004 года (спецвыпуск). Материалы готовили Слава «Капитан» и Виталий «Й», главные редакторы газеты.
Киев конца 80-х, фан Бутерброд в среднем ряду крайний справа
— Когда ты впервые пришел на стадион?
— Футболом я увлекся, когда был совсем маленьким и еще только начал ходить в школу. Мы жили в коммуналке, и интересом к спорту меня заразил сосед, так как мой отец спортивным болением совсем не увлекался, даже по телевизору не смотрел. А мне стало интересно, я с удовольствием смотрел хоккей по телевизору, потом заинтересовался и футболом. А уже в пионерские годы я стал просить родителей сводить меня на стадион. И где-то в середине 70-х мы с матерью пошли на матч. Была встреча с «Локомотивом» на стадионе имени Ленина. Тогда за них еще Газзаев играл. Это мне больше всего запомнилось. Я ведь уже тогда не просто пришел посмотреть, как мяч пинают, а уже полностью знал составы, всех игроков «Зенита». А потом я стал следить за «Зенитом» еще пристальнее, вел записи по играм — кто и когда голы забивал, у сине-бело-голубых, я помню, даже были постоянные номера — Казаченок, например, носил футболку с числом «21». В то время транслировали практически все домашние встречи, и я смотрел все матчи, которые показывали. И передача была такая — «Перед матчем» называлась, как сейчас «Перед туром» есть по каналу «Спорт».
А в 1980-м, когда уже «Зенит» шел на бронзу, мы с друзьями собрались и уже сами сходили на футбол. Тогда был матч с ЦСКА, играли на Кирова. В 81-м я был уже на трех матчах. Последняя игра тогда тоже была с ЦСКА, играли в СКК. А мы с другом оказались на 6-ом секторе, верхние ряды которого занимали фанаты. Тогда их было еще не так много, человек 20-30, и весь сектор они занять не могли. Мы сидели под ними и вблизи видели все их флаги, всю эту шизовку
— Тогда ты и обратил внимание на фанатов и решился как-то приблизиться к ним?
— Следующий сезон, 1982 года, начинался домашней игрой со «Спартаком». Красно-белые фэны сидели за обоими воротами. Сыграли 0:0 — великолепно отстоял Бирюков. Тогда у фанатов не было еще групповой покупки билетов на один сектор в СКК. Все их брали отдельно, потом до матча приходили на 6-й сектор, занимали места, а людям, которые приходили с билетами на эти места, отдавали свои, иногда даже более дорогие. Я купил билет специально на 6-ой, меня тоже хотели согнать, но я стал сопротивляться, сказал, что никуда не пойду. Таким образом, я остался на 6-м секторе. И все следующие матчи уже ходил туда. А потом стал ходить и на дубль. Стал узнавать ребят, меня тоже начали узнавать. Но в 1982-м году на выездах я еще не был. Правда, собирался ехать на игру со «Спартаком», но из-за внезапной смерти Брежнева игру перенесли, и на нее я уже так и не попал.
— Ты на какой сектор ходил на Кирова? Хорошо помнишь наших «патриархов»?
— Сразу на 33-й. Ходил с самого начала и многих, конечно, знал в лицо. Женю-Шляпу — очень хорошо. Он постоянно заводил, глотка была фантастическая. Заводил он, в основном, шизовки, и по мощи голоса никто из нынешних с ним в сравнение не идет.
К середине 83-го начал ходить постоянно, и получилось, что уже скоро знал многих из «основы». Раньше была такая система, что «основа» ходила на дубль. Ну, а я тоже ходил на все матчи дублеров. Народу было не очень много, я возле основы тусовался, подсаживался.
— Но ведь ты тогда еще не ездил. О чем же ты с ними говорил? Кто из них отнесся к тебе лучше других?
— О футболе, о чем же еще. Они в нем прекрасно разбирались. Я выписывал «Советский Спорт», мы обсуждали отчеты о матчах, статьи. Они все знали меня в лицо и всегда относились нормально. А больше других я сошелся с Клоуном — мы вместе ездили на футбол.
— Кто, по-твоему, был в те времена самым «основным» на секторе?
— После того, как Шляпа перестал ходить, почти что самым основным стал Беломор. Еще забыл упомянуть из «основы», что ходила на дубль, Валета и Кастета, они жили со мной в Купчино и мы после каждого футбола вместе ехали домой.
— Помнишь свой первый выезд?
— 83-й год в Москву на «Спартак». Он был самый первый и самый дурдомный. В прикиде (на цветах — прим. ред.) по Москве ходить было нельзя. По дороге на стадион раз пять проверяли паспорт, а детей до 16 лет пропускали только в сопровождении родителей. Если все проходили спокойно и их проверяли по одному разу, то меня тормозил каждый милиционер. Но это еще было не все — каждого сажали на его место с той же милицией. Ни вставать, ни хором кричать, ни хлопать — ничего было нельзя, не говоря уже о шарфе и шапке. Мы подходили к стадиону в цветах, а перед трибунами все это снимали — Клоун предупредил. А спартаковские» фэны приспосабливались. Некоторые обвешивались значками, у других были «шнурки» — повязки, как у Рэмбо. Сама игра была мрачной, проиграли 0:3.
В 1983-м году я больше так никуда и не выбрался, так как жил с родными, своих денег не было. Родители, конечно, давали на кино и еще на что-нибудь, но для выезда этого было мало. Только на первый выезд родители мне дали и на билеты, и на саму Москву. Я учился в техникуме — занятия и все такое. Да и дома у меня по тем временам были напряги. А в 84-м меня отпустили в Вильнюс. Это было что-то.
— Расскажи о выездах в Вильнюс и Литву?
— Это и тогда была совсем другая страна. Я купил билет — тогда было еще нормально с билетами и по 400 человек не ездило. Нас на том выезде было 70. Большинство, как и я, поехали на чисто вильнюсском поезде. Там я сразу купил обратный билет на поезд Берлин — Ленинград, и у меня осталось 10 рублей из денег, что дала мама. Тогда выезды в Прибалтику считались очень хорошими, почти как за границу. Этот выезд прошел «на ура», хотя «Жальгирис» и выиграл. Отношения с местными были весьма напряженные, но по городу мы с Клоуном и Длинным ходили в шарфах, и к нам никто не докапывался.
— Расскажи поподробнее, как тебя «окрестили»?
— Нас встречали несколько человек по приезду из Вильнюса в 84-м — из тех, что не ездили, раньше так было принято. Среди них был Петрович. Пошли пить пиво у Варшавского вокзала, потом — в «Дубок». Петрович мне говорит: «Иди, возьми поесть». Наскреб какие-то копейки, их хватило только на бутерброд. И тут же кто-то сказал: «О, у человека же клички нет — пусть будет Бутербродом».
— После первого Вильнюса ты стал ездить чаще?
— Не очень. Получались 3-4 выезда в год. Но с основой все равно «знался», у фэнов была «группа здоровья», в которую я входил. в 84-м году я еще был на выезде на «Торпедо», перед самым чемпионством. А Вильнюс стал настолько любимым выездом, что я его вообще не пропускал, кроме тех двух лет, что в армии был — в 86-м и 87-м годах.
Еще был в Донецке на кубке в 85-м году. Тогда меня поразило, что на этот выезд поехало очень мало народу, даже по тем временам. Было только 17 человек, несмотря на то, что «Зенит» стал чемпионом, было самое начало сезона и полуфинал Кубка. Нас тогда посадили не на отдельном секторе и даже не в какой-то его части, а прямо внутри донецких болельщиков в два ряда. И вставать не разрешали, мол, другим обзор будете закрывать. А стадион там сорокатысячный, и был он битком заполнен. Рев стоял оглушительный, что-то кричать смысла вообще не было. Ну и проиграли мы тогда. После матча нам подогнали автобус и отвезли на вокзал.
Перед армией в 85-м я съездил в Москву на «Торпедо». Мне нравилось ездить на стадион имени Эдуарда Стрельцова, он у них был очень маленький, уютный. Тогда еще никто из «торпедовцев» в страшном сне не мог представить, что будут два «Торпедо», и одно из них в «Лужниках».
— Что запомнилось из поездок по СССР, какие были забавные случаи в дороге?
— Был случай, когда мы в Минск выезжали. Поезд уже подъезжал к городу, мы стояли в коридоре около окон. К нам подошел какой-то мужик и спросил: «Вы что, правда на футбол едете?». «Да, — отвечаем мы, — едем. А что?». «Вот так, в другой город, на свои деньги?». «Да, именно так». «Никак не могу этого понять!» Тогда для народа это дико было — что кто-то выезжает специально на футбол в другой город за своей командой. Блондин ему тогда сказал: «Каждый свободное время проводит по-своему. Кто-то на охоте водку пьет, кто-то на рыбалке, а мы выезжаем в другой город, чтобы попить хорошее пиво и посмотреть футбол». Ведь на стадионе имени Кирова очень большие и пологие трибуны, поэтому хуже, чем там, в нашей стране тогда было футбол нигде не посмотреть.
В 85-м из Донецка ехали, вписавшись с поезд. Нас засекли, привели к начальнику поезда, но она оказалась нормальной теткой. Мы договорились, что отдаем ей паспорта, а по приезду в Ленинград привезем ей деньги, пока поезд не ушел обратно. Но когда мы подъехали к городу, она отдала нам паспорта и сказала, что ничего не надо. Хорошая женщина.
Летом 85-го я закончил техникум, а в октябре меня забрали в армию.
Конец первой части. Продолжение читайте через несколько дней.
Для записи были использованы следующие материалы из фан-архива:
Первое интервью
Второе интервью
До скорых встреч!
