Вплоть до 1968 года главными тренерами «Зенита» становились исключительно либо коренные ленинградцы, либо люди, большую часть своей жизни тесно и непосредственно связанные с ленинградским футболом. Единственное исключение — недолгий, но весьма яркий альянс с москвичом Георгием Жарковым в конце 1950-х.
Однако очевидная ставка на местных специалистов ощутимых дивидендов ленинградскому футболу так и не принесла: к концу 1960-х ничего серьёзного, кроме далёкого уже успеха «Зенита» в Кубке-44, ни одна из ленинградских команд не добивалась. А полный крах «Зенита» в 1967-м подвигнул руководство городского футбола на некоторую корректировку своей тренерской кадровой политики. Очевидно, разочаровавшись в местных тренерских кадрах, спортивные чиновники решили на неопределённое время отказаться от их услуг, сделав ставку на опытных и достаточно заметных тренеров-«легионеров».
В связи с этим, в завязшее в первой лиге ленинградское «Динамо» был выписан москвич Вячеслав Соловьёв, а на должность спасателя престижа всего питерского футбола (т. е. главным тренером «Зенита») приглашён известный армянский специалист Артём Фальян. Ему удалось несколько выправить положение дел в «Зените», хотя на высокие места команда при нём не замахивалась, ориентируясь на твёрдое и безбедное место в серединке таблицы. Тем не менее, долго на своём посту Фальян всё равно не задержался — его буйный и независимый нрав не устроил спортивное руководство города, да и самих игроков, а потому в разгар сезона 1970 года его решительно заменили на москвича Евгения Горянского.
Горянский в «Зените»
Бывшему нападающему московского «Локомотива» середины 1950-х, Евгению Горянскому не довелось доиграть в этой команде до самого громкого успеха в её союзной истории — серебряных медалей 1959 года. Тяжёлая травма в 1956-м прервала карьеру этого быстрого, техничного правого крайнего нападающего, и уже два года спустя, в возрасте 29 лет Горянский начал свою тренерскую карьеру в карагандинской «Звезде». Потом работал тренером в Николаеве, Чернигове, Львове... Тренировал молодёжную и олимпийскую сборные СССР, выводил в высшую лигу луганскую «Зарю», работал начальником команды в львовских «Карпатах», московском «Локомотиве»... В общем, в «Зенит» он пришёл опытным, известным и авторитетным специалистом, заслуженным тренером Украинской ССР.
Новый тренер не стал вершить революционных преобразований, и сезон-1970 «Зенит» доиграл практически тем же составом, которым его и начал. Благо потенциала команды хватило на то, чтобы, хоть и с немалым трудом, но всё же выкарабкаться из турнирной ямы, в которую она угодила к началу лета того года. В отличие от прямолинейного, жёсткого и грубоватого Фальяна, Евгений Иванович был интеллигентен, мягок и куда более дипломатичен и компромиссен. А потому конфликты с руководством и игроками быстро затихли. «Зенит» вновь зажил неторопливой жизнью середняка, решая лишь незатейливые задачи сохранения места в классе сильнейших.
Зато заметной перестройке подверглась игра. В ней вскоре появились не слишком прежде порядок и организованность, зримо укрепилась оборона, ставшая основной линией команды при новом тренере — именно Евгению Ивановичу принадлежит честь окончательного оформления знаменитой защитной линии «Зенита» первой половины 1970-х: Булавин — Голубев — Лохов — Загуменных. Педантичный аккуратист Горянский и селекцию проводил крайне аккуратно, если не сказать скуповато. Новичков при нём появилось совсем немного, зато большинство из них уверенно вписалось в игру команды. И уже через год «Зенит» выглядел вполне боеспособным коллективом с ровным, мастеровитым составом, а потому от команды в Ленинграде ожидали, если не прорыва, то хотя бы заметного подъёма из нижней части турнирной таблицы.
И, надо сказать, игра «Зенита» с новым тренером действительно в чём-то смотрелась повыигрышнее, чем прежде. Излюбленный «фальяновский» агрессивный напор, нередко больше напоминавший обычный навал, сменили более рассудительные, расчётливые действия. Заметно расширился фронт игры, стали активно использоваться фланги, взаимодействие между линиями стало более чётким и отработанным. Скорости, правда, заметно упали, зато появился некий рисунок игры: футболисты, завладев мячом, теперь не неслись скопом на чужие ворота, кавалеристским наскоком давя оборону соперника, а тщательно, аккуратно вычерчивали многоходовые комбинации, стараясь вывести на ударную позицию уже не пол-команды сразу, а одного, максимум, двух острых форвардов.
Такая игра порой давала неплохие результаты, но зачастую навевала и откровенную скуку — нередко создавалось впечатление, что, увлекаясь перепасовками в центре поля, зенитовцы просто забывали, в какой стороне чужие ворота. Неудивительно, что почти в половине матчей под руководством Горянского команда не сумела забить в ворота соперника ни одного мяча! Правда, в таком же количестве матчей ни одного и не пропустила. Тем не менее, игра «Зенита» порой смотрелась, и футбольные эстеты были, в целом, удовлетворены — такой «умный» футбол команда в последний раз демонстрировала, разве что, почти десять лет назад, при тренере Елисееве. Особенно, если игроки включали скорости.
Однако от вековечной беды «Зениту» избавиться не удалось — команде Горянского явно не хватало стабильности. Выдавая порой яркие, запоминающиеся матчи, а то и целые серии матчей, «Зенит» непременно после этого проваливался, как будто сам пугаясь собственной прыти. Так было и в 1970-м, когда после восьмиматчевой летне-осенней беспроигрышной серии, в четырёх оставшихся играх ленинградцы потерпели три поражения, лишь чудом сохранив прописку в группе сильнейших. Нечто подобное наблюдалось и годом позже, когда на финише сезона уверенно разобравшись с прошлогодним чемпионом ЦСКА со счётом 5:0, и одолев чемпиона позапрошлогоднего, «Спартак», затем, после невразумительных матчей с закавказскими командами, «Зенит» вновь с трудом удержался в высшей лиге.
1972 год
Но вот пришёл год 1972-й. Составленная из опытных, за прошедшие годы неплохо сыгравшихся футболистов, сезон команда наконец-то начала уверенно, солидно, некоторое время по весне даже входя в лидирующую тройку, чего болельщики не видели уже очень давно. А «болельщик — чуткий барометр», как говорил в своё время мэтр Михаил Якушин. И заполненные трибуны стотысячного стадиона им. Кирова весной 1972 года, чего в Ленинграде не бывало уже добрых шесть-семь лет, тому подтверждение. В общем, в городе все вновь замерли в ожидании.
Однако последовавший вслед за майским поражением от лидера, ворошиловградской «Зари», спад, растянувшийся на сей раз более чем на половину лета, надежд на классное место не оставил — к августу один из недавних лидеров чемпионата традиционно скатился в нижнюю часть турнирной таблицы. Причём, на сей раз причины этой затяжной серии неудач были не только в недостатке общекомандного класса. В том году «Зенит» имел едва ли не самую скромную в высшей лиге заявку на сезон — всего пара десятков игроков. А весь чемпионат, по сути, вытащили на своих плечах 12 футболистов. Остальные же появлялись на поле лишь эпизодически, на замены, а некоторые и вовсе не сыграли ни одной минуты. Так что стартовый состав «Зенита» на любой матч можно было заранее предугадать практически безошибочно. Неудивительно, что, неся целый сезон такую серьёзную нагрузку, игроки основного состава неминуемо должны были в какой-то момент «подсесть». А подготовленной достойной замены им в команде попросту не было — тренер явно ставил перед собой иные задачи...
Впрочем, второй круг чемпионата «Зенит» провёл очень уверенно, а впечатляющий финишный спурт — четыре победы подряд с общим счётом 17:2(!) — хоть и не вознёс команду на пьедестал, зато привёл в восторг футбольных специалистов и болельщиков. Ведь на финише поверженными оказались отнюдь не слабые соперники: московские «Динамо» (4:1) и «Локомотив» (6:1), оба матча в гостях, а также тбилисское «Динамо» (5:0) и очень сильный в те годы «Арарат» (2:0). В результате, «Зенит» стал победителем второго круга, заняв, правда, из-за летнего провала лишь седьмое итоговое место, зато всего с двухочковым отставанием от места второго, При этом, пара ленинградских форвардов Зинченко-Хромченков по итогам сезона была включена в число 33-х лучших, куда попал и защитник Загуменных. Последний раз столь массовое представительство зенитовцев в списке лучших игроков страны было более двадцати лет назад! И заслуги тренера в этом удачном сезоне, конечно, вполне очевидны.
Однако все эти годы от пребывания Горянского в Ленинграде откровенно веяло «временностью» — он явно не собирался надолго оседать на берегах Невы, и, ожидая более выгодного предложения, мало заботился о будущем команды. Состав «Зенита» на протяжении всех лет его тренерства оставался практически неизменным, крайне редко привлекались к играм основного состава и молодые зенитовские дублёры (Хромченков с Казачёнком — абсолютные исключения, да и то последнему при Горянском толком поиграть, собственно, и не довелось). Ставку тренер делал на игроков опытных, проверенных, тех, которые способны дать быстрый разовый результат, открывающий тренеру возможности для более престижного трудоустройства.
Правда, и результат, в принципе, пришёл, особенно, на фоне предыдущего смутного десятилетия. И в городе в 1972-м это, по большому счёту, скромное достижение «Зенита» (7-е место) встретили буквально «на ура». По итогам сезона ленинградская команда уверенно заняла первое место в стране по посещаемости домашних матчей, а на ленинградском телевидении по окончании сезона даже было организовано чествование команды с участием популярных артистов. Да и в стране впервые за много лет о «Зените» заговорили, как о команде умелой и перспективной — мощный финишный рывок ленинградцев произвёл впечатление не только на болельщиков.
Сборная СССР
Добился своего и Горянский. На тренера, сумевшего столь грамотно поставить игру отнюдь не звёздного клуба, обратили внимание и в Федерации футбола СССР. Как раз только что по состоянию здоровья оставил пост главного тренера сборной страны блистательный в прошлом форвард «Торпедо» и успешный тренер Александр Пономарёв, на его место и был назначен Евгений Горянский.
Впрочем, проявить себя на новой должности Горянскому не довелось. Без особого блеска продолжив с новым тренером серию отборочных матчей, но всё же не теряя шансов на конечный успех — выход в финальную часть Х чемпионата мира — сборная СССР неожиданно споткнулась дома в стыковом матче с вполне «проходимой» командой Чили. Имея по ходу встречи полное, а порой и просто подавляющее игровое и территориальное преимущество, советская сборная, тем не менее, так не смогла распечатать ворота отчаянно сопротивлявшегося соперника — 0:0. Всё должна была решить ответная игра в чилийской столице Сантьяго. Но тут в футбол вмешалась политика.
Незадолго до этого в Чили произошёл государственный переворот, в результате которого к власти в стране пришли военные во главе с генералом Пиночетом. Центральный стадион столицы был превращён в тюрьму, в которой содержались противники нового режима. Раздосадованное советское правительство (ещё бы — в результате переворота свергнутым оказалось правительство Альенде, почитавшееся в СССР, как демократическое, социалистической ориентации) заявило протест в связи с подобным нецелевым использованием спортивного сооружения, а затем, когда ФИФА равнодушно этот протест проигнорировала, просто запретило нашей команде ехать на ответный матч в Чили.
Есть, правда, и иная трактовка причин такого странного решения руководства советского футбола. Потеряв незапланированное очко в домашнем матче с чилийцами, сборная СССР поставила себя в непростое положение: в Чили её теперь устроила бы только победа. Гарантировать непременную победу в Сантьяго Горянский не решился, а возможный проигрыш советской сборной представителям страны с «фашистским режимом» был настолько неприемлем для советского руководства (а, следовательно, и для Спорткомитета СССР), что было решено просто не отправлять команду на ответный матч, прикрывшись красивыми фразами о «солидарности с угнетаемым трудовым народом Чили».
В результате, в назначенный день матча на поле Национального стадиона в Сантьяго вышли только футболисты чилийской сборной. Факт отказа сборной СССР от игры был уже известен всем, тем не менее, на трибунах собралась многотысячная толпа зрителей. Трудно понять загадочную душу южноамериканского болельщика... По свистку судьи четвёрка нападения чилийцев, жизнерадостно улыбаясь и неспешно перепасовываясь, лениво дотрусила до противоположной стороны поля и под рёв трибун кумир чилийских болельщиков Карлос Кассели закатил мяч в пустые ворота. Трибуны зашлись от восторга, военный оркестр, расположившийся у кромки поля, заиграл торжественный марш, а ФИФА хладнокровно засчитала нашей сборной поражение. Чемпионат мира для СССР, таким образом, закончился, так и не начавшись.
Впервые за все годы своего участия в чемпионатах мира сборная СССР не попала в финальную часть. Справедливости ради, надо отметить, что советская сторона в чилийском инциденте совершила столько нелепых дипломатических ошибок, что объективных причин возмущаться подобным «несознательным» поведением ФИФА и оспаривать справедливость её решения, попросту нет. Впрочем, это уже другая история.
Как бы там ни было, но с поставленной задачей выхода в финальную часть чемпионата мира Горянский не справился, да и общие показатели его команды были неубедительны. Всего три победы в десяти проведённых под его руководством матчах — по тем временам результаты откровенно неважные, впервые сборная СССР не только вывалилась из десятки лучших сборных Европы в классификации «Франц Футбола», заняв лишь 17-е место, но и завершила сезон с отрицательным балансом. В следующем году главную команду страны уже тренировал Бесков.
Отставленный Горянский принял уныло прозябающее в первой лиге минское «Динамо» и практически сходу вывел его в высшую лигу, за что немедленно был удостоен звания «заслуженный тренер БССР». Потом тренировал махачкалинское «Динамо», «Динамо» московское... Но там уже заметных успехов не добивался. В 1980-е он сосредоточился на детском футболе, работал тренером в различных спортшколах Москвы.
Всего под руководством Евгения Горянского в 1970–72 г. г. «Зенит» провёл 91 матч: 34 победы, 27 ничьих, 30 поражений; разность мячей — 109:89. Заслуженный тренер РСФСР, УССР, БССР.
