Петля гистерезиса

В атаке — Александр Маркин

Болельщику всегда нужен кумир. И он всегда у болельщика есть — это непреложный закон. Он может быть и защитником, и полузащитником, и вратарём. Порой кумирами становились тренеры. Но особое место в сердцах болельщиков всегда занимали форварды. Форвард всегда на виду, он делает результат, он ярок и заметен, а если при этом результативен, неглуп, да ещё и хорош собой — готово дело: толпы воющих экзальтированных пацанов и девиц у ворот тренировочной базы и на выходе из раздевалок на стадионе; многостраничные интервью в СМИ, его буквально разрывают на части ведущие радио и телевизионных спортивных передач и всяческих ток-шоу; его лицо глядит на нас с газетных разворотов, огромных красочных плакатов и календарей, а мальчишки, гоняя мяч во дворах, называют себя его именем. 

Любовь слепа. Если нет кумира готового — он придумывается. Стоит иному игроку блеснуть в паре матчей, сотворить то, чего так долго с замиранием сердец ждали болельщики — и он уже возносится до небес, о нём слагают легенды, зачастую наделяя теми качествами, которых у него отродясь не было. Просто от большой любви и от подспудного желания оправдать свой, возможно, не вполне удачный выбор. 

Александр Маркин на роль кумира подходил во всех отношениях. Рослый атлет богатырского сложения — широкие плечи и широкие манеры, и футболист, и человек яркий, заметный. Играл мощно, с размахом, по воротам лупил смачно, гулко. Когда Маркин был в ударе, остановить его было очень трудно — это был таран, который танком пёр на ворота, даже не замечая отлетающих от него защитников. Стыков не боялся, с удовольствием сам ввязывался в плотную контактную игру. Свалить с ног его было непросто, в тесноте чужой штрафной он чувствовал себя вольготно и даже при сверхбдительной опеке защитников свой шанс не упускал. 

Впечатляли его сокрушительные удары с левой, бил он по мячу из любого положения, сходу и слёта, резко и без подготовки, временами, когда в плотном окружении висящих на нём защитников он неимоверным образом мог обнаружить узенькую щель и зряче, точно воткнуть мяч в ворота, напоминая блиставшего в то же время, правда, на куда более высоком уровне, знаменитого Герда Мюллера. При этом, в отличие от невысокого немца, рослый Маркин отлично чувствовал себя и в воздухе, уверенно выигрывая дуэли на «втором этаже» у высоких защитников соперника. До мяча был жаден, постоянно требовал от партнёров паса и мог буквально выйти из себя, если не получал его вовремя. Хотя, стоит признать, в умении своевременно открыться, оторваться от опекающего защитника, выскочить в свободную зону, Маркину и на самом деле никак не откажешь. А к воротам его тянуло просто неудержимо, он был заточен исключительно под атаку, под завершающий удар, под гол

На трибунах Александра любили, и он чувствовал эту любовь, он зависел от неё, никогда не отказывая себе в удовольствии сыграть на публику, поэтому и подавляющее большинство своих голов забивал в домашних матчах, на глазах у влюблённой «торсиды». 

Родился Маркин в Магнитогорске, «отслужил срочную» в хабаровском СКА, после чего оказался в Перми. В «Зенит» его в 1974 году сосватал Николай Самарин, зенитовский защитник 1950-х, в то время тренировавший пермскую «Звезду». Ещё играя в первой лиге, Анатолий уже обращал на себя внимание завидной результативностью, наколотив за три сезона в составе заурядного середнячка первой лиги «Звезды», без малого, полсотни голов, а в 1974-м и вовсе стал лучшим бомбардиром лиги. Но подлинный звёздный час ожидал форварда в лиге высшей, в 1976 году, в составе ленинградского «Зенита». 

В тот год, год чемпионата Европы и Олимпийских игр, «в интересах сборной», для её «лучшей подготовки к этим соревнованиям», был проведён, пожалуй, самый странный в истории отечественного футбола чемпионат. Сезон был попросту разбит на две части, игралось два отдельных однокруговых чемпионата. Причём, весенний чемпионат оказался фактически лишённым спортивного смысла: никто по его результатам не вылетал, новых команд в высшей лиге, соответственно, также не появлялось, как и не определялись команды, которые в следующем сезоне должны были принять старт в еврокубках. Ответы на эти вопросы должен был давать лишь осенний, также однокруговой чемпионат. 

В весеннем чемпионате «Зенит» выступил неважно, заняв лишь тринадцатое место из шестнадцати. Зато осеннее первенство наша команда провела куда уверенней, некоторое время находясь среди лидеров, но в результате, в который уже раз в своей истории, потеряв несколько важных очков, оказалась только пятой. 

Зато краткость розыгрыша ничуть не помешала убедительно доказать своё неоспоримое превосходство над всеми остальными бомбардирами высшей лиги зенитовцу Маркину. Если дебютный, 1975 год, у Александра в «Зените» получился несколько скомканным и не слишком ярким, то теперь уже фактически вся команда играла на него, признав в его лице непререкаемого лидера атаки. И он всецело оправдал оказанное ему доверие игроков и тренеров, отыграв в осеннем первенстве все 15 матчей и забив в них 13 голов. Таким образом, Маркин стал первым (и вплоть до начала XXI века единственным) игроком «Зенита», получившим приз «Лучшему бомбардиру чемпионата». Попутно, во многом благодаря его голам, и сам «Зенит» также впервые в своей истории завоевал престижный приз им. Г. Федотова, как самая результативная команда чемпионата. 

Стоит добавить, что по итогам и всего 1976 года Александр также стал лучшим бомбардиром страны, забив в сумме за два чемпионата (весна и осень) 18 голов — ровно половину всех голов команды — и намного опередив ближайших конкурентов. А его «покер» (четыре гола) в ворота «Арарата» стал первым и до сих пор единственным в истории «Зенита» в чемпионатах страны. По итогам сезона Маркин, к тому же, вошёл и в пятёрку лучших игроков страны. Придирчивые ленинградские болельщики охотно признали «чужака», искренне гордясь первым в истории команды футболистом, ставшим лучшим бомбардиром сезона. Казалось, перед игроком открываются блестящие перспективы для дальнейшего роста, все данные у него для этого имелись. И даже не самый перспективный для нападающего возраст, 27 лет, не казался помехой — в истории отечественного футбола немало примеров того, как форварды по-настоящему раскрывались и куда позже. Однако на деле всё получилось не так оптимистично. 

В итоговом списке 33-х лучших футболистов чемпионата лучшему бомбардиру сезона Александру Маркину была отведена лишь вторая строчка. На первое деятели Федерации футбола СССР определили нападающего Онищенко, не показавшего в сезоне ничего вразумительного (всего 2 гола за весь год против 18 Маркина), зато игравшего в авторитетном киевском «Динамо» и в сборной. В свою очередь тренер сборной Лобановский не обращал на лучшего голеадора страны никакого внимания, традиционно до отказа набивая команду своими киевлянами. Точно так же поступили и пришедшие на смену провалившемуся Лобановскому Валентин Николаев, а затем Никита Симонян. Только в этих случаях сборную наполняли «географически» близкие им москвичи. 

Практически молчала о Маркине и центральная пресса, при этом тщательно и долго разбирая настоящие и мнимые подвиги столичных нападающих, голевые успехи которых в прошедшем году не шли ни в какое сравнение с его достижениями. Такое полное и равнодушное игнорирование сильно задевало честолюбивого и, в некотором роде, мнительного зенитовца, ожидавшего куда большего внимания к себе и своему достижению. 

Впрочем, и на других фронтах у игрока было далеко не всё благополучно. Руководство «Зенита» и курирующего команду объединения ЛОМО не спешило выполнять выданные футболисту перед началом сезона обещания по улучшению жилищных условий (что для приезжего игрока всегда бывает очень важным). Этот вопрос решался на уровне городских партийных верхов, но так и не был решён — Маркин с семьёй остался жить в той же квартирке, которую получил, безвестным провинциальным новичком появившись в «Зените». То, что в тех же Москве или Киеве обычно решалось буквально за 15 минут, в Ленинграде было продвинуть неимоверно сложно. Обычная для Питера история. Причём, характерная не только для «Зенита». Точно так же равнодушно городские чиновники игнорировали нужды хоккейного СКА, баскетбольного «Спартака», волейбольного «Автомобилиста»... Скольких ярких спортсменов из других городов недосчитались ленинградские команды мастеров лишь потому, что никто не мог гарантировать им решение жилищных проблем! 

Вот и Маркин не получил того, на что небезосновательно рассчитывал. Он ожидал большего. Росла обида на то, что в Ленинграде его недооценили... «Александр был слишком ранимым для спортсмена» — пожалуй, с этим мнением его тренера Германа Зонина трудно поспорить. 

В следующем году от Маркина все ждали новых подвигов. «Заточенная» под своего беспрекословного лидера атак команда продолжала, в первую очередь, искать на поле именно его, но вот у форварда уже ничего путного не получилось. Мало того что, памятуя его прошлогоднюю игру, сторожили защитники соперника его теперь с особым тщанием, но и сам он как-то сник и потух. Куда-то пропала его молодецкая удаль, мяч упрямо в ворота не шёл, в игре Маркин стал вялым, инертным, безучастным... И в «бытовом плане» стал далеко не безупречен — частые нарушения режима, пропуски тренировок, едва ли не ежевечерние «зависания» в ленинградских барах в окружении сомнительных личностей, явное снижение спортивной формы... Кроме того, создавалось впечатление, что в команде он так и не стал полностью своим: к иногородним, в большинстве своём, отношение внутри команды было несколько настороженным, независимый и самолюбивый Маркин не стал ломать свою яркую натуру в угоду внутрикомандным течениям — отсюда и результат. А вскоре начались проблемы и в личной жизни... 

В итоге за весь первый круг чемпионата 1977 года «Зенит» забил в ворота соперников всего 11 мячей. Из них на счету Маркина только два, да и то один с пенальти. И вот уже к началу лета он потерял своё, казалось бы, незыблемое место в основном составе. Герман Зонин, не раз открыто заявлявший о своих особых симпатиях к этому игроку, ещё некоторое время надеялся на возрождение форварда, выпуская того на замены, но вскоре понял тщетность своих надежд — футболист был просто неуправляем. Экспансивный тренер, и так несколько отступивший от своего негласного правила «незаменимых не бывает», возиться с ним дальше не стал, и в середине 1977-го, спустя немногим более полугода после триумфального для игрока завершения сезона-76, «Зенит» с Маркиным расстался. 

...Большое видится на расстоянии. Кумир надолго остаётся в нашей памяти только тогда, когда, сравнивая его игру с игрой его преемников, отчётливо видно, что им до него далеко. В этом случае его личность обретает в нашем сознании массивность и фундаментальность, стираются и забываются недостатки и неудачи, а его игра вспоминается едва ли не как эталон, и — готово дело: вскоре рождается новая легенда. И это уже на долгие годы. 

Александру и здесь как-то не повезло: на фоне начавшихся почти сразу после его ухода бомбардирских подвигов вернувшегося из Москвы Казачёнка, Маркина не то чтобы подзабыли, но острота восприятия его феерического сезона-76 изрядно притупилась. А потом — блистательное начало 1980-х, новые кумиры посыпались пачками, и тогда уже про Маркина практически забыли. 

После расставания с «Зенитом» форвард вернулся в первую лигу, в ростовский СКА, где заметно ожил. Составив отличный атакующий тандем с набирающей силу будущей звездой ростовского футбола Сергеем Андреевым, в первый же сезон за новую команду он забил 16 голов, и в том, что ростовчане уже в следующем году играли в высшей лиге, несомненная заслуга и Маркина. Только оказался этот год для Александра последним в футболе — пополнив свой лицевой счёт ещё тремя голами в высшей лиге, он в возрасте тридцати лет закончил выступления. 

Он не стал тренером, он выбрал другой путь, от футбола отойдя решительно и полностью. Вернувшись в Ленинград, окончил Институт советской торговли. С началом перестройки, и, особенно, после развала Союза, изрядно «приподнялся» — деловой мир принял его, деньги он делать умел. Долгое время работал директором вагона-ресторана и что только через него не прокручивал... Работал, как и жил, а жил, как и играл: широко, открыто, размашисто и красиво. В сентябре 1996 года в результате пожара в собственной квартире на Московском проспекте трагически погиб. Упорно ходившие слухи о неслучайности его смерти в те лихие годы официального подтверждения не получили, но, тем не менее, отнюдь не затихли. 

Всего за «Зенит» в 1975–77 г. г. Александр Маркин сыграл 75 матчей, забил 28 голов. 

Обладатель приза «Лучший бомбардир чемпионата» (1976). 

Лучший бомбардир «Зенита» в сезонах: 

1975 — 6 голов, 

1976(в) — 5 голов, 

1976(о) — 13 голов. 

В 33-х лучших — № 2 (1976).