Дубли Стадион | Основная книга | форум болельщиков ФК Зенит

0

Zenitfanat 18.03.2004 в 12:33

как повелось на Руси...ладно не буду...Думаю дубли будут сражаться(именно сражаться, я на это надеюсь)на запасном поле - тобишь на втором.

0

beatu-12 18.03.2004 в 10:05

Тоже интересно?!

Ещё идёт кто на дубль?

0

DMironov 18.03.2004 в 10:13

Если планы не изменятся, то думаю, что я схожу на бублик. Ну, и к вопросу тоже присоединяюсь...

0

second 18.03.2004 в 10:37

beatu-12, К сожалению, на дубль не попадаю, а вот на основе буду. Загляни пож в почту.

0

мукщтшсф 18.03.2004 в 01:43

Странно, что имея статус "официальный", мы ошибаемся в названии стадиона. Более того, я позвонила на "Торпедо им. Стрельцова", и там мне сказали, что матч дублеров пройдет на стадионе "Крылья Советов". Может, можно как-нибудь уточнить-прояснить ситуацию в клубе? Спасибо.

0

Dogan 18.03.2004 в 12:46

Несмотря на планируемый выход известной печатной продукции:), процесс, тем не менее, продолжается. Сей опус в книгу также не вошёл по причине своей свежеиспечённости:) В общем, сегодня исполняется 76 лет со дня рождения Александра ГУЛЕВСКОГО – нападающего Зенита 1950-х.

Собственно говоря, Гулевский за Зенит поиграл совсем немного, много голов не забил и особого влияния на игру и результаты нашей команды не оказал. Но считаю, всё-таки, необходимым упомянуть об этом игроке, т.к. с его именем связан целый пласт истории отечественного футбола.

Если вы считаете, что пресловутый «катеначчо» – сугубо итальянское изобретение, связанное с именем Эленио Эрреры и его миланского Интера, то вы глубоко заблуждаетесь! Ещё за полтора десятка лет до знаменитого итальянца, на рубеже 1940-50 г.г., подобное построение игры вполне небезуспешно применялось в нашей стране куйбышевскими (самарскими) Крыльями Советов. Эта команда тогда звёзд с неба не хватала, едва ли не ежегодно решая одну и ту же нелёгкую задачу – сохранения места в классе сильнейших. А абсолютно доминировали в советском послевоенном футболе московские Динамо и ЦДКА. И надо же такому случаться: именно Крылья Советов ежегодно отнимали изрядную долю очков у этих записных лидеров, что в то время очень мало кому удавалось: уж слишком велика была разница в классе ведущих команд со всеми остальными, особенно в первые послевоенные годы.

Изрядно уступая в классе великолепным московским командам, куйбышевцы бились с ними отчаянно, самоотверженно, и их удивительные победы над грандами в те годы стали даже ожидаемыми, воспринимались всеми едва ли не как сами собой разумеющимися. Порой даже зрители-москвичи откровенно симпатизировали отважным куйбышевцам, хотя их собственные кумиры при этом нередко совершенно незапланированно теряли очки. Так, с 1947 по 1951 Динамо потеряло в играх с Крыльями 9 очков из 20-и, а ЦДКА – 8. То есть едва ли не по половине из возможных! И это при том, что в те годы эти команды весьма неохотно и нечасто дарили очки даже куда более сильным соперникам. А уж чтобы так стабильно, из года в год, одному и тому же... Ни у одной команды не было даже близких достижений!

Возможно, не стоило столь подробно останавливаться на этих забавных казусах отечественного футбола, если бы всё объяснялось только необыкновенной стойкостью игроков волжской команды. Далеко не сразу стало очевидно, что это – не самая главная причина неожиданных поражений лидеров в матчах с этим футбольным середняком. И именно тогда и родился знаменитый термин «волжская защепка», которым окрестили тактическое построение Крыльев Советов в играх с заведомо более сильным соперником.

Схематично игра Крылышек выглядела так: 7-8 куйбышевцев создавали вокруг своих ворот плотный оборонительный редут. Практически не переходя центральную линию поля, они свободно давали сопернику возможность всласть покомбинировать на сравнительно дальних подступах к своим воротам. Но чем ближе подбирался мяч к их штрафной площади, тем ожесточеннее, плотнее и бескомпромисснее встречали соперника игроки Крыльев Советов, а в своей штрафной и вовсе ложились костьми, не давая нападающим ни секунды покоя, яростно атакуя каждого соперника вдвоём, а то и втроём. И все хитроумные комбинации форвардов команды соперников, все их уловки и финты – всё теряло осмысленность, чёткость, увязая в этой грамотной, плотной и сверхнасыщенной обороне Крылышек. Она напоминала пластилин, который принимал всевозможные формы под напором нападающих, плющился и деформировался, но при этом сохранял свою необыкновенную вязкость и пластичность. И прославленные форварды соперника, теряя в этом частоколе ног отработанные связи и простор для маневра, начинали суетиться, нервничать; к атаке на жмущуюся к своим воротам команду подключались даже игроки обороны, невольно оголяя собственные тылы...

И в тот момент, когда, казалось, вот-вот должно произойти то, что определённо назревало – гол в ворота Крыльев Советов, а почти вся команда соперника азартно скапливалась на их половине поля, «пластилин» неожиданно превращался в мощную пружину – из глубины обороны Крылышек следовал длинный нацеленный пас в район центрального круга, где терпеливо маячил форвард куйбышевцев; пружина мгновенно разжималась, и едва ли не вся команда могучим тараном уже летела на ворота соперника. А на острие этого клина рвался в атаку центрфорвард Александр Гулевский, Гуля – яростный и стремительный.

Конечно, далеко не все эти контрвыпады Крыльев заканчивались голом – защитники соперника были также вполне мастеровиты и, как правило, с успехом справлялись с опасностью для ворот. Тогда всё вновь возвращалось на круги своя: вновь куйбышевцы почти всей командой стеной вставали вокруг своих ворот и вновь нападающие мяли и прессовали этот «пластилин», тщетно стараясь найти хоть малейшую щель в этой плотной, подвижной и упругой массе. А куйбышевцы, в свою очередь, терпеливо ждали своего часа – и вновь через некоторое время молнией распрямлялась пружина, и вновь Гуля нёсся в атаку сквозь разреженные ряды обороны соперника, сопровождаемый, как почётным караулом, своими инсайдами, готовыми отразить наскоки защитников на их лидера, отыграться с ним в стенку, а то и просто добить в ворота отскочивший мяч. И однажды непременно возникал гол – единственный за весь матч, но которого оказывалось вполне достаточно: куйбышевский «пластилин» при этом оставался столь же упругим, пластичным и непробиваемым.

Понятное дело: были голы и другие, да и забивал в команде отнюдь не только Гулевский – его партнёры по атаке тоже своё дело знали неплохо. Но именно эти прорывы центрфорварда стали своеобразным фирменным знаком «волжской защепки», именно они зачастую приносили сенсационные победы Крылышкам, а лидера их атак выделяли даже среди звёздных форвардов послевоенного советского футбола.

Роста небольшого, коренастый, быстрый и разворотливый, с могучим ударом с обеих ног, Гулевский обладал также стремительным, резким рывком, отличной техникой, был исключительно агрессивен и неуступчив. Он единственный из всей команды был освобождён от оборонительных функций, порой за весь матч ни разу даже вступая в собственную штрафную. От него требовалось другое – и это «другое» он выполнял на высоком уровне, с завидным постоянством посылая мячи в ворота соперника. Футболист, способный в одиночку решить исход матча, мастер решающих голов, один из самых ярких игроков в истории Крыльев Советов, первый среди воспитанников куйбышевского футбола мастер спорта СССР, обладатель до сих пор не побитого клубного рекорда сезонной результативности – 17 голов в 1950-м. Кстати, ему же принадлежит и кубковый рекорд команды – 6 голов в том же году. Именно при нём Крылья Советов добились наивысшего результата в своей истории, заняв 4-е место в чемпионате СССР 1951 года, а сам нападающий под первым номером вошёл в список 33-х лучших игроков сезона, оттеснив на второе место среди центрфорвардов торпедовского супербомбардира Александра Пономарёва, а на третье – самого Никиту Симоняна!

Про Гулевского в Самаре до сих пор ходят легенды, особенно среди болельщиков старшего поколения, а в пору его выступлений на поле он был просто абсолютным кумиром футбольного г.Куйбышева. Девушки ходили за ним толпами, как за модным эстрадным певцом, он был вхож в самые высокие властные кабинеты города, круг его знакомств впечатлял: там были и артисты, и секретари горкома, и прокуроры, и профессоры, и генералы...

...Футбольные эстеты вовсю изощрялись в уничижительных определениях «волжской защепки», считая её жалкой, примитивной, нежизнеспособной. И можно понять благородный гнев ревнителей красочного атакующего футбола, особенно в те романтические времена! Однако жизнь всё расставила на свои места. Всего пару десятков лет спустя понятие «игра от обороны» стало совершенно естественным и привычным во всём мире. Десятки, сотни команд смело взяли этот метод на вооружение, и даже самые мощные и прославленные клубы порой ничуть не чураются играть в подобном стиле, если это диктуется обстановкой.

Конечно, и до Крыльев Советов в сугубо оборонительный футбол нередко играли многие команды, зачастую сами того не желая, когда соперник настолько превосходил классом, что просто откровенно прижимал их к воротам. Но «защепка», как превалирующий стиль всей игры команды, невзирая на соперника – такое, пожалуй, впервые в нашей стране (а, возможно, и в мире), применили именно Крылышки и их главный тренер Александр Абрамов.

Вообще, Абрамов, на мой взгляд – личность в истории нашего футбола явно недооценённая, а ныне и вовсе подзабытая. Он не только на полтора десятка лет опередил итальянский «катеначчо», но и в чём-то предвосхитил грядущий тотальный футбол, честь открытия которого была впоследствии приписана великолепным голландцам 1970-х. Именно Абрамов уже в 1940-х немалое внимание уделял универсализации игроков – явлению для тех времён абсолютно диковинному, и именно умение резко, синхронно, неожиданно перейти от массированной обороны к не менее массированной атаке отличало его Крылья Советов, чему в немалой степени способствовали отличные физические кондиции всех игроков команды – одна из важнейших составляющих тренировочного процесса Абрамова. И тактическое построение куйбышевской команды с настолько глубоко оттянутыми инсайдами, что они фактически стали полузащитниками – также было изрядным новаторством в эпоху полного доминирования схемы «дубль-вэ», и, по сути, также предвосхитило весьма модное ныне построение 3 – 4 – 3.

Не стоит забывать и то, что покинув в 1953-м Куйбышев, Абрамов возглавил только что образованную ленинградскую команду Трудовые Резервы, которая сходу, в первый же год выступлений на высшем уровне резво взлетела на 4-е место – самое высокое на тот момент в истории ленинградского футбола. Только более, чем четверть века спустя, в 1980-м, на 39-м году своих выступлений в классе сильнейших, это достижение смог превысить наш Зенит.

Впрочем, мы несколько отвлеклись.

...Конечно, подобная сверхоборонительная тактика не могла приносить долговременного стабильного успеха – очевидная рискованность такой игры достаточно часто приводила к сбоям, и тогда Крылья терпели поражения, нередко весьма болезненные. Но во встречах с самоуверенными грандами и их звёздными форвардами эта игра порой приводила к тем, ставшим ожидаемой сенсацией победам, которые ещё многие годы спустя с ехидным удовольствием вспоминались в футбольных кругах.

Впрочем, в скором времени дела у Крылышек пошли заметно хуже: тренеры их соперников смогли найти действенное противоядие к «волжской защепке», Гулевский всё чаще весь матч оставался на «голодном пайке», наглухо прикрытый защитниками, и кубышевская «пружина» всё чаще стала давать осечки...

А по окончании сезона 1953 года москвичи и вовсе добили «неудобного» соперника – Гулевского переманило в свои ряды московское Торпедо, где опытный игрок должен был, по идее, заменить незадолго до того ушедшего в донецкий Шахтёр знаменитого Александра Пономарева, и составить пару восходящей звезде автозаводцев Валентину Иванову. Увы, но закрепиться в составе Гулевскому не удалось: обострившаяся серьёзная болячка (грыжа) не дала полностью раскрыться этому форварду в новом клубе, да ещё и на его беду в этом же году в команде состоялся яркий дебют другого игрока, соперничать с которым Александру на позиции центрфорварда было делом вполне безнадёжным – в Торпедо появился юный 17-летний Эдик Стрельцов.

Гулевский возвращается домой, в Крылья Советов. Но там к тому времени сменилось руководство, сменился стиль игры, и места для опытного классного игрока как-то не нашлось. Впрочем, сезон 1955 года Александр за свою родную команду отыграл, попутно забив юбилейный, 300-й гол Крыльев Советов в высшем дивизионе чемпионатов страны. Но в следующем, 1956 году Гулевский переходит в ленинградский Зенит.

В Зените же дела в те годы обстояли весьма неважно. После безвременной кончины в 1950-м творца кубковой победы-44 Константина Лемешева, команда довольно быстро растеряла завоёванные позиции и вот уже более пяти лет обреталась преимущественно в нижней части турнирной таблицы. Тренеры сменялись едва ли не ежегодно, но результаты Зенита отнюдь не улучшались. Вот и перед сезоном 1956 года вновь произошла смена наставника: вместо достаточно неубедительно поработавшего с командой Люкшинова, Зенит возглавил бывший зенитовский полузащитник Аркадий Алов. И первым делом новый тренер, со свойственным ему напором, решительно взялся за обновление состава.

Одной из наиболее уязвимых позиций у Зенита являлся центр нападения. После завершения в 1952-м карьеры Ивана Комарова ни один игрок не смог равнозначно заменить нашего прославленного центрфорварда. Поэтому приглашение в команду на эту проблемную позицию классного известного футболиста виделось вполне логичным. И Гулевский сполна оправдал доверие тренеров, став в том году лучшим бомбардиром команды.

Однако, даже яркая игра нового центрфорварда не помогла Зениту: Алов, набрав в команду целый ряд сильных игроков (Мещеряков, Дергачёв, Гек..), слепить из них более-менее стоящую команду не сумел. Выдав в первой половине сезона унылую 12-матчевую безвыигрышную серию, Зенит к осени прочно осел в подвале турнирной таблицы, и в результате только с превеликим трудом сумел спастись от вылета из группы сильнейших.

Правда, сезон тот Зениту удалось закончить на мажорной ноте. Последний матч того года с киевским Динамо стал и последним выступлением в большом футболе легендарного зенитовского голкипера, заслуженного мастера спорта СССР Леонида Иванова. И зенитовцы достойно проводили своего великого партнёра, безоговорочно разгромив нацелившихся на призовое место киевлян 5:1, а центрфорвард Гулевский «отсалютовал» уходящей легенде юбилейным, 500-м голом Зенита в высшей лиге чемпионатов СССР.

Впрочем, на следующий год игра Зенита ничуть не прибавила оптимизма болельщикам. Решительно расставшись по окончании предыдущего сезона с последними представителями прекрасной лемешевской команды конца 1940-х (Иванов, Марютин, Кравец...), Алов не смог найти им равноценной замены, и с самого начала сезона команда откровенно повалилась, к лету прочно заняв последнее место в турнирной таблице. Явно не заладилось и у Гулевского – в шести проведённых матчах центрфорвард ни разу не сумел поразить ворота соперника, и сменивший Алова в разгар сезона новый тренер Георгий Жарков без малейших содроганий расстался со сбившим прицел нападающим.

Следующий сезон Александр начал в группе Б, в составе луганских Трудовых резервов. По сути, это был конец яркой карьеры 29-летнего Гулевского – высший дивизион этого игрока больше не видел. В Луганске Александр, правда, вновь ожил, стал безусловным лидером новой команды, её лучшим бомбардиром (61 гол за 4 сезона!), но это уже был закат.

Ещё раз повторюсь – особого следа в истории нашей команды Гулевский оставить не успел, но уж больно игрок был яркий! Не мог я его пропустить.

Всего за Зенит в период с 1956 по 1957 сыграл 26 матчей, забил 7 голов.

Лучший бомбардир Зенита в сезоне 1956 г. – 7 голов.

0

Zenitfanat 18.03.2004 в 01:47

DOGAN БЧС!

0

peter 18.03.2004 в 11:02

Супер! Спасибо!

0

Levsha 18.03.2004 в 01:50

Спасибо, DOGAN!

Действительно интересно узнать не только историю нашего клуба, но и нашего футбола в целом. Как мне кажется, 500-й гол в истории выступлений Зенита событие не вполне рядовое, так что со "следами" в Зените у Гулевского все в порядке:)Насколько я понимаю у Зенита в высшей лиге СССР был и 1000-й гол, а вот до 1500-го, если не ошибаюсь, чуть-чуть не хватило. DOGAN, а хранит ли Ваш архив авторов юбилейных голов(хотя бы самых значимых) нашей команды и их "следа" в истории нашей команды. Спасибо.

0

Dogan 18.03.2004 в 02:44

Levsha, с возвращением!

Спешу обрадовать, что до 1500 гола мы дожили, более того – являюсь свидетелем сего эпохального события! Правда, узнал об этом только пару месяцев спустя:) Чуть больше, чем через месяц можно торжественно отпраздновать 20-летнюю годовщину 1500 гола Зенита в ВЛ чемпионата страны:)

А вот и юбиляры

1 гол – Ф.Сорокин, 12.05.1938

100 гол – Е.Одинцов, 15.09.1940

500 гол – А.Гулевский, 21.10.1956

1000 гол – Г.Унанов, 23.09.1970

1500 гол – (трам-тарарам-татам!

Ю.ЖЕЛУДКОВ, 2.05.1984 в ворота киевского Динамо

Есть и промежуточные (200-й, 300-й.....1700-й), но лениво...

Любопытно, что 2 из 18-ти юбилейных голов были автоголами соперников (400-й и 600-й)

Последний юбилейный, 1700-й гол забил в 1988-м Сергей Веденеев в последнем матче сезона в ворота Спартака (если помните, плюха получилась просто чудо!). Любопытно, что этот гол был последним в советской карьере Дасаева – вскоре он уехал в Испанию, пропускать голы уже от испанцев:) Так что Веденеев и вот так в историю вошёл:)

А всего за период с 1938 по 1989 Зенит забил 1725 голов. Последний, 1725-й, на счету

Аркадия Афанасьева 27.10.1989 в ворота одесского Черноморца...

0

tarano 18.03.2004 в 03:36

DOGAN, БЧСище. Гулевский, пожалуй единственная фамилия, которую не смог вспомнить. -)) Очень интересно!

0

AnTim 18.03.2004 в 03:51

DOGAN, БЧС за статью.

Возник вопрос - гол Кержакова в матче с Ротором - какой он был по счёту за всю историю Зенита в вышке, и отдельно в ЧР? (если статистика при таком разделении существует).

0

Dogan 18.03.2004 в 05:52

Гол Кержакова, если я не сбился в расчётах, стал 2079-м всего, и 354-м в ЧР.

Ну, и сразу, предваряя вопросы:) 2000-й гол Зенита в высшей лиге 19 мая 2001 забил Гена Попович в ворота Анжи с пенальти.

0

ZfAN 18.03.2004 в 08:07

Гол Кержа действительно 354 в ЧР в высшей лиге. А следующий домашний гол станет 200-м на своем поле

0

klinsmann 19.03.2004 в 11:18

БЧС!

0

мукщтшсф 18.03.2004 в 12:28

В новостях написано, что дубли будут играть на стадионе "Торпедо-Металлург" (а основа на стадионе "Торпедо-ЗИЛ"). Вот и вопрос: это разные стадионы или один и тот же?

0

Dogan 18.03.2004 в 12:46

Несмотря на планируемый выход известной печатной продукции:), процесс, тем не менее, продолжается. Сей опус в книгу также не вошёл по причине своей свежеиспечённости:) В общем, сегодня исполняется 76 лет со дня рождения Александра ГУЛЕВСКОГО – нападающего Зенита 1950-х.

Собственно говоря, Гулевский за Зенит поиграл совсем немного, много голов не забил и особого влияния на игру и результаты нашей команды не оказал. Но считаю, всё-таки, необходимым упомянуть об этом игроке, т.к. с его именем связан целый пласт истории отечественного футбола.

Если вы считаете, что пресловутый «катеначчо» – сугубо итальянское изобретение, связанное с именем Эленио Эрреры и его миланского Интера, то вы глубоко заблуждаетесь! Ещё за полтора десятка лет до знаменитого итальянца, на рубеже 1940-50 г.г., подобное построение игры вполне небезуспешно применялось в нашей стране куйбышевскими (самарскими) Крыльями Советов. Эта команда тогда звёзд с неба не хватала, едва ли не ежегодно решая одну и ту же нелёгкую задачу – сохранения места в классе сильнейших. А абсолютно доминировали в советском послевоенном футболе московские Динамо и ЦДКА. И надо же такому случаться: именно Крылья Советов ежегодно отнимали изрядную долю очков у этих записных лидеров, что в то время очень мало кому удавалось: уж слишком велика была разница в классе ведущих команд со всеми остальными, особенно в первые послевоенные годы.

Изрядно уступая в классе великолепным московским командам, куйбышевцы бились с ними отчаянно, самоотверженно, и их удивительные победы над грандами в те годы стали даже ожидаемыми, воспринимались всеми едва ли не как сами собой разумеющимися. Порой даже зрители-москвичи откровенно симпатизировали отважным куйбышевцам, хотя их собственные кумиры при этом нередко совершенно незапланированно теряли очки. Так, с 1947 по 1951 Динамо потеряло в играх с Крыльями 9 очков из 20-и, а ЦДКА – 8. То есть едва ли не по половине из возможных! И это при том, что в те годы эти команды весьма неохотно и нечасто дарили очки даже куда более сильным соперникам. А уж чтобы так стабильно, из года в год, одному и тому же... Ни у одной команды не было даже близких достижений!

Возможно, не стоило столь подробно останавливаться на этих забавных казусах отечественного футбола, если бы всё объяснялось только необыкновенной стойкостью игроков волжской команды. Далеко не сразу стало очевидно, что это – не самая главная причина неожиданных поражений лидеров в матчах с этим футбольным середняком. И именно тогда и родился знаменитый термин «волжская защепка», которым окрестили тактическое построение Крыльев Советов в играх с заведомо более сильным соперником.

Схематично игра Крылышек выглядела так: 7-8 куйбышевцев создавали вокруг своих ворот плотный оборонительный редут. Практически не переходя центральную линию поля, они свободно давали сопернику возможность всласть покомбинировать на сравнительно дальних подступах к своим воротам. Но чем ближе подбирался мяч к их штрафной площади, тем ожесточеннее, плотнее и бескомпромисснее встречали соперника игроки Крыльев Советов, а в своей штрафной и вовсе ложились костьми, не давая нападающим ни секунды покоя, яростно атакуя каждого соперника вдвоём, а то и втроём. И все хитроумные комбинации форвардов команды соперников, все их уловки и финты – всё теряло осмысленность, чёткость, увязая в этой грамотной, плотной и сверхнасыщенной обороне Крылышек. Она напоминала пластилин, который принимал всевозможные формы под напором нападающих, плющился и деформировался, но при этом сохранял свою необыкновенную вязкость и пластичность. И прославленные форварды соперника, теряя в этом частоколе ног отработанные связи и простор для маневра, начинали суетиться, нервничать; к атаке на жмущуюся к своим воротам команду подключались даже игроки обороны, невольно оголяя собственные тылы...

И в тот момент, когда, казалось, вот-вот должно произойти то, что определённо назревало – гол в ворота Крыльев Советов, а почти вся команда соперника азартно скапливалась на их половине поля, «пластилин» неожиданно превращался в мощную пружину – из глубины обороны Крылышек следовал длинный нацеленный пас в район центрального круга, где терпеливо маячил форвард куйбышевцев; пружина мгновенно разжималась, и едва ли не вся команда могучим тараном уже летела на ворота соперника. А на острие этого клина рвался в атаку центрфорвард Александр Гулевский, Гуля – яростный и стремительный.

Конечно, далеко не все эти контрвыпады Крыльев заканчивались голом – защитники соперника были также вполне мастеровиты и, как правило, с успехом справлялись с опасностью для ворот. Тогда всё вновь возвращалось на круги своя: вновь куйбышевцы почти всей командой стеной вставали вокруг своих ворот и вновь нападающие мяли и прессовали этот «пластилин», тщетно стараясь найти хоть малейшую щель в этой плотной, подвижной и упругой массе. А куйбышевцы, в свою очередь, терпеливо ждали своего часа – и вновь через некоторое время молнией распрямлялась пружина, и вновь Гуля нёсся в атаку сквозь разреженные ряды обороны соперника, сопровождаемый, как почётным караулом, своими инсайдами, готовыми отразить наскоки защитников на их лидера, отыграться с ним в стенку, а то и просто добить в ворота отскочивший мяч. И однажды непременно возникал гол – единственный за весь матч, но которого оказывалось вполне достаточно: куйбышевский «пластилин» при этом оставался столь же упругим, пластичным и непробиваемым.

Понятное дело: были голы и другие, да и забивал в команде отнюдь не только Гулевский – его партнёры по атаке тоже своё дело знали неплохо. Но именно эти прорывы центрфорварда стали своеобразным фирменным знаком «волжской защепки», именно они зачастую приносили сенсационные победы Крылышкам, а лидера их атак выделяли даже среди звёздных форвардов послевоенного советского футбола.

Роста небольшого, коренастый, быстрый и разворотливый, с могучим ударом с обеих ног, Гулевский обладал также стремительным, резким рывком, отличной техникой, был исключительно агрессивен и неуступчив. Он единственный из всей команды был освобождён от оборонительных функций, порой за весь матч ни разу даже вступая в собственную штрафную. От него требовалось другое – и это «другое» он выполнял на высоком уровне, с завидным постоянством посылая мячи в ворота соперника. Футболист, способный в одиночку решить исход матча, мастер решающих голов, один из самых ярких игроков в истории Крыльев Советов, первый среди воспитанников куйбышевского футбола мастер спорта СССР, обладатель до сих пор не побитого клубного рекорда сезонной результативности – 17 голов в 1950-м. Кстати, ему же принадлежит и кубковый рекорд команды – 6 голов в том же году. Именно при нём Крылья Советов добились наивысшего результата в своей истории, заняв 4-е место в чемпионате СССР 1951 года, а сам нападающий под первым номером вошёл в список 33-х лучших игроков сезона, оттеснив на второе место среди центрфорвардов торпедовского супербомбардира Александра Пономарёва, а на третье – самого Никиту Симоняна!

Про Гулевского в Самаре до сих пор ходят легенды, особенно среди болельщиков старшего поколения, а в пору его выступлений на поле он был просто абсолютным кумиром футбольного г.Куйбышева. Девушки ходили за ним толпами, как за модным эстрадным певцом, он был вхож в самые высокие властные кабинеты города, круг его знакомств впечатлял: там были и артисты, и секретари горкома, и прокуроры, и профессоры, и генералы...

...Футбольные эстеты вовсю изощрялись в уничижительных определениях «волжской защепки», считая её жалкой, примитивной, нежизнеспособной. И можно понять благородный гнев ревнителей красочного атакующего футбола, особенно в те романтические времена! Однако жизнь всё расставила на свои места. Всего пару десятков лет спустя понятие «игра от обороны» стало совершенно естественным и привычным во всём мире. Десятки, сотни команд смело взяли этот метод на вооружение, и даже самые мощные и прославленные клубы порой ничуть не чураются играть в подобном стиле, если это диктуется обстановкой.

Конечно, и до Крыльев Советов в сугубо оборонительный футбол нередко играли многие команды, зачастую сами того не желая, когда соперник настолько превосходил классом, что просто откровенно прижимал их к воротам. Но «защепка», как превалирующий стиль всей игры команды, невзирая на соперника – такое, пожалуй, впервые в нашей стране (а, возможно, и в мире), применили именно Крылышки и их главный тренер Александр Абрамов.

Вообще, Абрамов, на мой взгляд – личность в истории нашего футбола явно недооценённая, а ныне и вовсе подзабытая. Он не только на полтора десятка лет опередил итальянский «катеначчо», но и в чём-то предвосхитил грядущий тотальный футбол, честь открытия которого была впоследствии приписана великолепным голландцам 1970-х. Именно Абрамов уже в 1940-х немалое внимание уделял универсализации игроков – явлению для тех времён абсолютно диковинному, и именно умение резко, синхронно, неожиданно перейти от массированной обороны к не менее массированной атаке отличало его Крылья Советов, чему в немалой степени способствовали отличные физические кондиции всех игроков команды – одна из важнейших составляющих тренировочного процесса Абрамова. И тактическое построение куйбышевской команды с настолько глубоко оттянутыми инсайдами, что они фактически стали полузащитниками – также было изрядным новаторством в эпоху полного доминирования схемы «дубль-вэ», и, по сути, также предвосхитило весьма модное ныне построение 3 – 4 – 3.

Не стоит забывать и то, что покинув в 1953-м Куйбышев, Абрамов возглавил только что образованную ленинградскую команду Трудовые Резервы, которая сходу, в первый же год выступлений на высшем уровне резво взлетела на 4-е место – самое высокое на тот момент в истории ленинградского футбола. Только более, чем четверть века спустя, в 1980-м, на 39-м году своих выступлений в классе сильнейших, это достижение смог превысить наш Зенит.

Впрочем, мы несколько отвлеклись.

...Конечно, подобная сверхоборонительная тактика не могла приносить долговременного стабильного успеха – очевидная рискованность такой игры достаточно часто приводила к сбоям, и тогда Крылья терпели поражения, нередко весьма болезненные. Но во встречах с самоуверенными грандами и их звёздными форвардами эта игра порой приводила к тем, ставшим ожидаемой сенсацией победам, которые ещё многие годы спустя с ехидным удовольствием вспоминались в футбольных кругах.

Впрочем, в скором времени дела у Крылышек пошли заметно хуже: тренеры их соперников смогли найти действенное противоядие к «волжской защепке», Гулевский всё чаще весь матч оставался на «голодном пайке», наглухо прикрытый защитниками, и кубышевская «пружина» всё чаще стала давать осечки...

А по окончании сезона 1953 года москвичи и вовсе добили «неудобного» соперника – Гулевского переманило в свои ряды московское Торпедо, где опытный игрок должен был, по идее, заменить незадолго до того ушедшего в донецкий Шахтёр знаменитого Александра Пономарева, и составить пару восходящей звезде автозаводцев Валентину Иванову. Увы, но закрепиться в составе Гулевскому не удалось: обострившаяся серьёзная болячка (грыжа) не дала полностью раскрыться этому форварду в новом клубе, да ещё и на его беду в этом же году в команде состоялся яркий дебют другого игрока, соперничать с которым Александру на позиции центрфорварда было делом вполне безнадёжным – в Торпедо появился юный 17-летний Эдик Стрельцов.

Гулевский возвращается домой, в Крылья Советов. Но там к тому времени сменилось руководство, сменился стиль игры, и места для опытного классного игрока как-то не нашлось. Впрочем, сезон 1955 года Александр за свою родную команду отыграл, попутно забив юбилейный, 300-й гол Крыльев Советов в высшем дивизионе чемпионатов страны. Но в следующем, 1956 году Гулевский переходит в ленинградский Зенит.

В Зените же дела в те годы обстояли весьма неважно. После безвременной кончины в 1950-м творца кубковой победы-44 Константина Лемешева, команда довольно быстро растеряла завоёванные позиции и вот уже более пяти лет обреталась преимущественно в нижней части турнирной таблицы. Тренеры сменялись едва ли не ежегодно, но результаты Зенита отнюдь не улучшались. Вот и перед сезоном 1956 года вновь произошла смена наставника: вместо достаточно неубедительно поработавшего с командой Люкшинова, Зенит возглавил бывший зенитовский полузащитник Аркадий Алов. И первым делом новый тренер, со свойственным ему напором, решительно взялся за обновление состава.

Одной из наиболее уязвимых позиций у Зенита являлся центр нападения. После завершения в 1952-м карьеры Ивана Комарова ни один игрок не смог равнозначно заменить нашего прославленного центрфорварда. Поэтому приглашение в команду на эту проблемную позицию классного известного футболиста виделось вполне логичным. И Гулевский сполна оправдал доверие тренеров, став в том году лучшим бомбардиром команды.

Однако, даже яркая игра нового центрфорварда не помогла Зениту: Алов, набрав в команду целый ряд сильных игроков (Мещеряков, Дергачёв, Гек..), слепить из них более-менее стоящую команду не сумел. Выдав в первой половине сезона унылую 12-матчевую безвыигрышную серию, Зенит к осени прочно осел в подвале турнирной таблицы, и в результате только с превеликим трудом сумел спастись от вылета из группы сильнейших.

Правда, сезон тот Зениту удалось закончить на мажорной ноте. Последний матч того года с киевским Динамо стал и последним выступлением в большом футболе легендарного зенитовского голкипера, заслуженного мастера спорта СССР Леонида Иванова. И зенитовцы достойно проводили своего великого партнёра, безоговорочно разгромив нацелившихся на призовое место киевлян 5:1, а центрфорвард Гулевский «отсалютовал» уходящей легенде юбилейным, 500-м голом Зенита в высшей лиге чемпионатов СССР.

Впрочем, на следующий год игра Зенита ничуть не прибавила оптимизма болельщикам. Решительно расставшись по окончании предыдущего сезона с последними представителями прекрасной лемешевской команды конца 1940-х (Иванов, Марютин, Кравец...), Алов не смог найти им равноценной замены, и с самого начала сезона команда откровенно повалилась, к лету прочно заняв последнее место в турнирной таблице. Явно не заладилось и у Гулевского – в шести проведённых матчах центрфорвард ни разу не сумел поразить ворота соперника, и сменивший Алова в разгар сезона новый тренер Георгий Жарков без малейших содроганий расстался со сбившим прицел нападающим.

Следующий сезон Александр начал в группе Б, в составе луганских Трудовых резервов. По сути, это был конец яркой карьеры 29-летнего Гулевского – высший дивизион этого игрока больше не видел. В Луганске Александр, правда, вновь ожил, стал безусловным лидером новой команды, её лучшим бомбардиром (61 гол за 4 сезона!), но это уже был закат.

Ещё раз повторюсь – особого следа в истории нашей команды Гулевский оставить не успел, но уж больно игрок был яркий! Не мог я его пропустить.

Всего за Зенит в период с 1956 по 1957 сыграл 26 матчей, забил 7 голов.

Лучший бомбардир Зенита в сезоне 1956 г. – 7 голов.

Дубли. Стадион?