Годы 1940-е, часть 2
Тактическая схема «дубль-вэ», царствовавшая в мировом футболе 1940-х, подразумевала всего пару полузащитников, которые, к тому же, больше занимались сугубо оборонительными функциями, чем непосредственным участием в атакующих действиях. Атаку же «вторым эшелоном» организовывали и проводили инсайды, полусредние нападающие, согласно тактической схеме оттянутые несколько назад, ближе к середине поля.
Поэтому, думается, вполне правомерно при описании объединить пару полузащитников «Зенита» (Левин-Коган – Бодров) и пару оттянутых назад инсайдов (Марютин – Коротков). Именно эта четвёрка в составе «Зенита» 1940-х была по-настоящему, как сейчас модно говорить, «системообразующей». Именно она определяла игровое лицо команды тех лет, и входили в неё футболисты исключительно незаурядные.
Л.Иванов
Копус – Куренков – Пшеничный
Левин-Коган – Бодров
Смирнов – Марютин – Комаров – Коротков – Чучелов
тренер: К. Лемешев
Борис Левин-Коган (1918) - мс, зтр РСФСР, за «Зенит» (1941-51) – 144 матча, 11 голов. Обладатель Кубка СССР 1944
Один из сильнейших полузащитников в истории «Зенита», Левин-Коган начинал, как крайний нападающий. Однако впоследствии тренеры обратили внимание на его невероятную работоспособность и выносливость и переквалифицировали игрока в хавбеки. И именно на этой позиции футболист раскрылся во всём блеске.
Левин-Коган был настоящим кумиром послевоенных ленинградских трибун. Среднего роста, крепко сбитый, за матч он успевал добросовестно перепахать всё поле от ворот до ворот, принимая участие и в атакующих, и в оборонительных действиях своей команды. Бесстрашный и волевой, даже несмотря на неблагоприятное течение матча, он всегда бился до последнего, упрямо и неистово вновь и вновь тараня свою правую бровку, своим примером пытаясь завести, взбодрить сникших партнёров. Плотной, жёсткой борьбы не избегал, охотно участвуя в жарких схватках в чужой штрафной, и атакуя соперника яростно и бескомпромиссно.
«Дважды еврей Советского Союза» - называли своего любимца ленинградские болельщики, намекая на необычную для футбола двойную фамилию игрока, а легендарный радиокомментатор Вадим Синявский, перечисляя состав «Зенита» на очередную игру, никогда не забывал повторить: «Ну вот, у «Зенита» опять на одного игрока больше!» Впрочем, на поле двужильный Левин-Коган и впрямь отрабатывал за двоих.
Виктор Бодров (1912) – мс, за «Зенит» (1940-48) – 79 матчей, 8 голов. Обладатель Кубка СССР 1944 годa.
Невысокий квадратный здоровяк, жёсткий, агрессивный и самоотверженный, Бодров был игроком вполне универсальным, без особых проблем при необходимости занимая любую позицию правого фланга и центра, как в защите, так и в середине поля. В предвоенные годы, когда «Зенит» делал первые попытки перехода на прогрессивную «дубль-вэ», именно Бодров оказался первым и единственным в команде, кто сумел более-менее успешно сыграть на проблемной позиции центрального защитника.
Позиционно Бодров был чрезвычайно грамотен, как опытный шахматист заранее просчитывая направление развития атаки соперника, а заметный недостаток скоростных качеств и техники с лихвой заменял замечательной игровой интуицией, абсолютной беззаветностью и изрядной жёсткостью на грани фола.
Хладнокровный и самоуверенный, Бодров был из числа футболистов не звёздных, но, при этом, редко ошибающихся. Играл просто, без каких-либо затей, жизнь ни себе, ни команде не усложняя, а потому был очень стабилен и надёжен. И именно за это вот создаваемое им ощущение надёжности был особо ценим и в команде, и на трибунах.
На протяжении многих лет являлся штатным пенальтистом и исполнителем штрафных ударов, благо удар с правой имел просто убойный.
Фридрих Марютин (1924) – змс, за «Зенит» (1947-56) – 211 матчей, 46 голов. Член Клуба бомбардиров «Зенита» - Клуба 50 (51 гол). За сборную СССР - 1 матч
Невысокий и худощавый, правый инсайд Марютин выделялся замечательной техникой, исключительной мобильностью и отличным видением поля. Быстрый, лёгкий и маневренный, он не стремился непременно оказаться на острие атаки, являясь, скорее, её организатором, прекрасно владея редким искусством острого последнего паса.
Обладая завидной работоспособностью, он летал по всему полю, от штрафной до штрафной, успевая не только организовать или завершить атаку команды, но и всемерно помочь своей обороне. Из-за невзрачных габаритов в жёсткий стык с соперником шёл редко, зато отлично умел воспользоваться малейшей его ошибкой в приёме и обработке мяча, ловко «обкрадывая» его, стоило тому зазеваться, лишь чуть-чуть отпустить мяч от себя.
Петляя и кружа в непосредственной близости от штрафной соперника, он выискивал малейшую щель в оборонительных порядках, куда немедленно следовал точный, зрячий, своевременный пас. Обладая высокой стартовой скоростью, он мог мгновенно оторваться от своего опекуна, удар имел несильный, но исключительно точный, забивал пусть и пореже своих партнёров по атаке, но голы его были красивые, важные, нужные – чего только стоит его хет-трик в ворота «Спартака» в Москве в 1948-м!
На рубеже 1940-50-х Фрида (так называли игрока на трибунах) заслуженно считался одним из сильнейших инсайдов советского футбола, и неудивительно, что именно он, наряду с вратарём Леонидом Ивановым, стал первым представителем «Зенита» в первой послевоенной сборной СССР, дебютировавшей на Олимпиаде-1952 в Хельсинки. Неудача нашей сборной на тех Играх никак не отразилась на реноме Марютина, и вскоре ему было присвоено звание «Заслуженный мастер спорта СССР».
Анатолий Коротков (1922) – за «Зенит» (1947-51) – 118 матчей, 48 голов. Член Клуба бомбардиров «Зенита» - Клуба 50 (50 голов)
Один из самых ярких игроков послевоенного «Зенита, он появился в команде в 1947-м и практически сходу начал забивать.
Небольшого росточка, но исключительно настырный, техничный, юркий и хитрющий левый инсайд, с хорошим ударом с обеих ног, он одинаково успешно занимался как организацией атак «Зенита», так и их завершением. Несмотря на крайне невзрачные габариты, прекрасно чувствовал себя в толчее штрафной площади, за мяч боролся страстно, неистово, отлично играл головой и часто выигрывал верховую борьбу у рослых защитников соперника за счёт умелого выбора позиции и какого-то просто невероятного чутья. Казалось, не он ищет встречи с мячом, а сам мяч по каким-то неведомым законам физики непременно находит его в тесноте штрафной площадки, в каком бы её углу он ни находился.
Уже в 1948-м, отыграв в «Зените» всего полсезона, он вошёл в число лучших его бомбардиров, в 1949-м не менее активно продолжил увеличивать свой бомбардирский счёт, и, наконец, в 1950-м Анатолий Коротков установил абсолютный рекорд «Зенита» по результативности за сезон – 22 гола.
К сожалению, в дальнейшем карьера форварда стремительно покатилась под откос. Снижение требовательности к себе, частые нарушения режима, конфликты с партнёрами по команде привели к тому, что спортивные показатели Короткова резко ухудшились, и вскоре он был отчислен из «Зенита».
Но его рекорд жив до сих пор, и за прошедшие более чем полвека никто из зенитовцев пока не смог даже приблизиться к этой цифре
Тактическая схема «дубль-вэ», царствовавшая в мировом футболе 1940-х, подразумевала всего пару полузащитников, которые, к тому же, больше занимались сугубо оборонительными функциями, чем непосредственным участием в атакующих действиях. Атаку же «вторым эшелоном» организовывали и проводили инсайды, полусредние нападающие, согласно тактической схеме оттянутые несколько назад, ближе к середине поля.
Поэтому, думается, вполне правомерно при описании объединить пару полузащитников «Зенита» (Левин-Коган – Бодров) и пару оттянутых назад инсайдов (Марютин – Коротков). Именно эта четвёрка в составе «Зенита» 1940-х была по-настоящему, как сейчас модно говорить, «системообразующей». Именно она определяла игровое лицо команды тех лет, и входили в неё футболисты исключительно незаурядные.
Л.Иванов
Копус – Куренков – Пшеничный
Левин-Коган – Бодров
Смирнов – Марютин – Комаров – Коротков – Чучелов
тренер: К. Лемешев
Борис Левин-Коган (1918) - мс, зтр РСФСР, за «Зенит» (1941-51) – 144 матча, 11 голов. Обладатель Кубка СССР 1944
Один из сильнейших полузащитников в истории «Зенита», Левин-Коган начинал, как крайний нападающий. Однако впоследствии тренеры обратили внимание на его невероятную работоспособность и выносливость и переквалифицировали игрока в хавбеки. И именно на этой позиции футболист раскрылся во всём блеске.
Левин-Коган был настоящим кумиром послевоенных ленинградских трибун. Среднего роста, крепко сбитый, за матч он успевал добросовестно перепахать всё поле от ворот до ворот, принимая участие и в атакующих, и в оборонительных действиях своей команды. Бесстрашный и волевой, даже несмотря на неблагоприятное течение матча, он всегда бился до последнего, упрямо и неистово вновь и вновь тараня свою правую бровку, своим примером пытаясь завести, взбодрить сникших партнёров. Плотной, жёсткой борьбы не избегал, охотно участвуя в жарких схватках в чужой штрафной, и атакуя соперника яростно и бескомпромиссно.
«Дважды еврей Советского Союза» - называли своего любимца ленинградские болельщики, намекая на необычную для футбола двойную фамилию игрока, а легендарный радиокомментатор Вадим Синявский, перечисляя состав «Зенита» на очередную игру, никогда не забывал повторить: «Ну вот, у «Зенита» опять на одного игрока больше!» Впрочем, на поле двужильный Левин-Коган и впрямь отрабатывал за двоих.
Виктор Бодров (1912) – мс, за «Зенит» (1940-48) – 79 матчей, 8 голов. Обладатель Кубка СССР 1944 годa.
Невысокий квадратный здоровяк, жёсткий, агрессивный и самоотверженный, Бодров был игроком вполне универсальным, без особых проблем при необходимости занимая любую позицию правого фланга и центра, как в защите, так и в середине поля. В предвоенные годы, когда «Зенит» делал первые попытки перехода на прогрессивную «дубль-вэ», именно Бодров оказался первым и единственным в команде, кто сумел более-менее успешно сыграть на проблемной позиции центрального защитника.
Позиционно Бодров был чрезвычайно грамотен, как опытный шахматист заранее просчитывая направление развития атаки соперника, а заметный недостаток скоростных качеств и техники с лихвой заменял замечательной игровой интуицией, абсолютной беззаветностью и изрядной жёсткостью на грани фола.
Хладнокровный и самоуверенный, Бодров был из числа футболистов не звёздных, но, при этом, редко ошибающихся. Играл просто, без каких-либо затей, жизнь ни себе, ни команде не усложняя, а потому был очень стабилен и надёжен. И именно за это вот создаваемое им ощущение надёжности был особо ценим и в команде, и на трибунах.
На протяжении многих лет являлся штатным пенальтистом и исполнителем штрафных ударов, благо удар с правой имел просто убойный.
Фридрих Марютин (1924) – змс, за «Зенит» (1947-56) – 211 матчей, 46 голов. Член Клуба бомбардиров «Зенита» - Клуба 50 (51 гол). За сборную СССР - 1 матч
Невысокий и худощавый, правый инсайд Марютин выделялся замечательной техникой, исключительной мобильностью и отличным видением поля. Быстрый, лёгкий и маневренный, он не стремился непременно оказаться на острие атаки, являясь, скорее, её организатором, прекрасно владея редким искусством острого последнего паса.
Обладая завидной работоспособностью, он летал по всему полю, от штрафной до штрафной, успевая не только организовать или завершить атаку команды, но и всемерно помочь своей обороне. Из-за невзрачных габаритов в жёсткий стык с соперником шёл редко, зато отлично умел воспользоваться малейшей его ошибкой в приёме и обработке мяча, ловко «обкрадывая» его, стоило тому зазеваться, лишь чуть-чуть отпустить мяч от себя.
Петляя и кружа в непосредственной близости от штрафной соперника, он выискивал малейшую щель в оборонительных порядках, куда немедленно следовал точный, зрячий, своевременный пас. Обладая высокой стартовой скоростью, он мог мгновенно оторваться от своего опекуна, удар имел несильный, но исключительно точный, забивал пусть и пореже своих партнёров по атаке, но голы его были красивые, важные, нужные – чего только стоит его хет-трик в ворота «Спартака» в Москве в 1948-м!
На рубеже 1940-50-х Фрида (так называли игрока на трибунах) заслуженно считался одним из сильнейших инсайдов советского футбола, и неудивительно, что именно он, наряду с вратарём Леонидом Ивановым, стал первым представителем «Зенита» в первой послевоенной сборной СССР, дебютировавшей на Олимпиаде-1952 в Хельсинки. Неудача нашей сборной на тех Играх никак не отразилась на реноме Марютина, и вскоре ему было присвоено звание «Заслуженный мастер спорта СССР».
Анатолий Коротков (1922) – за «Зенит» (1947-51) – 118 матчей, 48 голов. Член Клуба бомбардиров «Зенита» - Клуба 50 (50 голов)
Один из самых ярких игроков послевоенного «Зенита, он появился в команде в 1947-м и практически сходу начал забивать.
Небольшого росточка, но исключительно настырный, техничный, юркий и хитрющий левый инсайд, с хорошим ударом с обеих ног, он одинаково успешно занимался как организацией атак «Зенита», так и их завершением. Несмотря на крайне невзрачные габариты, прекрасно чувствовал себя в толчее штрафной площади, за мяч боролся страстно, неистово, отлично играл головой и часто выигрывал верховую борьбу у рослых защитников соперника за счёт умелого выбора позиции и какого-то просто невероятного чутья. Казалось, не он ищет встречи с мячом, а сам мяч по каким-то неведомым законам физики непременно находит его в тесноте штрафной площадки, в каком бы её углу он ни находился.
Уже в 1948-м, отыграв в «Зените» всего полсезона, он вошёл в число лучших его бомбардиров, в 1949-м не менее активно продолжил увеличивать свой бомбардирский счёт, и, наконец, в 1950-м Анатолий Коротков установил абсолютный рекорд «Зенита» по результативности за сезон – 22 гола.
К сожалению, в дальнейшем карьера форварда стремительно покатилась под откос. Снижение требовательности к себе, частые нарушения режима, конфликты с партнёрами по команде привели к тому, что спортивные показатели Короткова резко ухудшились, и вскоре он был отчислен из «Зенита».
Но его рекорд жив до сих пор, и за прошедшие более чем полвека никто из зенитовцев пока не смог даже приблизиться к этой цифре
